Долина Джерел. В гостях у современных робинзонов.
Для большинства развитых стран Европы то, о чем пойдет речь в этой статье, — скорее привычный уклад, чем что-то из ряда вон выходящее. Для постсоветских республик — кажущееся модным, не совсем понятное большинству, увлечение.
Еще в 60-е годы ушедшего столетия молодые люди в Старом и Новом Свете задумывались о том, как им прожить в гармонии с природой. Возникло целое течение — экологические поселенцы. На данный момент в Европе насчитывается 13 национальных ассоциаций экопоселений, которые включают в себя 42 колонии.
В России подобные поселения начали появляться в начале 90-х годов прошлого века, а на Украине лишь семь лет назад. Например, в Сибири, наряду с убежденными почитателями жизни на природе, особняком стоит эконоосферное поселение Тиберкуль. В нем проживают более 5000 человек. Оно является в своем роде крупнейшим в мире. Все было бы ничего, если бы эта структура не была создана последователями секты Виссариона, объявившего в 1991 году свою деятельность вторым пришествием Христа на Землю.
Поэтому загнать под одно понимание "экопоселение" всех тех, кто действительно убежал от городской цивилизации, как герой нашего репортажа Олег Белоногий, непросто. Можно сказать, что он мылу предпочитает глину, но пользуется специальной зубной пастой без химии, не смотрит телевизор, но снимает на видеокамеру мобильного телефона, не пьет магазинное молоко, а покупает его у бабушек, которые сами доят коров. Если болеет — лечится, стимулируя определенные точки на теле, а вместо антибиотиков употребляет мед, горячий чай и малину.
Однако таким же образом себя ведут и многие горожане. Может быть, сложнее найти объяснение тому, почему семья из трех человек, среди которых и малолетний ребенок, три года назад начинала жить в открытом поле в настоящем шалаше, а на зимовку ушла в наспех сколоченный из досок, утепленный травой домик. "Да это убежденные сектанты!" — скажут одни читатели. Другие покрутят пальцем у виска — мол, чудаки.
"Никакие мы ни сектанты! На десять семей в нашем экопоселении был один мусульманин, но недавно он умер. Большинство исповедует православие, а одна семья — приверженцы старого обряда", — говорит Олег на продуваемом ветру возле своего невзрачного домишки, который он строит сам. С ветрами поселенцы также борются по-особенному: высаживают в округе каждый год около тысячи деревьев. Для Олега это занятие сродни новому этапу в жизни. Он любит березы. И рассаживает их невдалеке от остова шалаша и посеревшего от времени домика, где провел первую зимовку со своей семьей. Говорит, что не намерен разбирать это строение: хотел бы сохранить для потомков. Похоже, что так и случится, если цивилизация не поглотит это экопоселение в Киевской области.
А добраться до него оказалось не так просто. По украинской традиции любая сельская дорога — это непредсказуемая полоса препятствий. И чем дальше от столицы, тем все сложнее ее преодолевать. Последние 500 метров к разбросанным по полю домишкам поселенцев преодолеть оказалось не проще, чем пробки в часы пик на киевских автомагистралях. Не спасла даже шипованная зимняя резина: "Nissan" безнадежно завяз в черноземе. Правда, заметив наши попытки вырваться из размякшей колеи, из разных домов к нам на помощь поспешили люди. Взаимовыручка — одно из самых главных условий в их жизни, говорит Олег. Но автомобиль все-таки пришлось оставить невдалеке от разворованных ферм времен СССР. Олег убеждал меня не волноваться: местные уже отучились воровать у поселенцев.
Первое, с чем приходится столкнуться в экопоселении под названием Долина Джерел (то есть Долина Родников), — это парадоксы. Поселенцы протянули линию электропередачи, значит, они не чуждаются благ цивилизации? Казалось, почему нельзя было поставить ветряки? Оказывается, нельзя. Ветрогенераторы распугивают птиц, а значит, будет нарушаться экобаланс. Нельзя установить и стандартный дизель-генератор для выработки света в домах: выхлопные газы будут отравлять воздух. Но еще и потому, что вибрации мотора будут передаваться в почву и разрушать ее микромир. Нельзя жечь мусор, закапывать его в землю, выбрасывать в овраги.
Для депрессивных украинских сел эта прописная истина экопоселенцев крайне необычна. В большинстве деревень нет даже общей свалки. И никогда не было! Ведь ее надо содержать, время от времени мусор вывозить, за все это платить. Последние 17 лет после обретения Украиной независимости селяне поступают проще: если есть куда выбрасывать отходы, смело бросают, если нет — сжигают прямо во дворах. Штрафы за сжигаемый где попало мусор — на Украине лишь призрачная мечта из области цивилизованного будущего.
Может быть, когда-нибудь в этих селах появятся специальные места для утилизации продуктов жизнедеятельности. А пока только 22% деревень имеют водопровод, 36% — газ, 5% — канализацию.
"Летом здесь стоит такой аромат от трав, хоть на хлеб намазывай!" — говорит Олег. И поэтому считает кощунством выбросить хоть что-то "в природу". Более того, даже плюнуть или высморкаться в траву. И это несмотря на то, что общепринятых правил жизни в экологическом поселении просто нет. Общение с природой напрямую заставляет самому вырабатывать их на подсознательном уровне. "Олег, вы не очень хороший хозяин?" — спрашиваю его, указывая на грядки полусгнивших кочанов капусты. Оказывается, ее, как и тыкву, редиску, да и все что растет в земле, преднамеренно оставили для диких животных. Это тоже часть философии экологических поселенцев — дать возможность дикому миру приходить как можно ближе к жилью.
Как здесь положено, прощаясь, Олег проводит корреспондента "ДД" до межи своего огорода, где нас ждет его сосед. Передает из рук в руки, так сказать. Оказывается, этот пенсионер все время, пока мы беседовали с Олегом, зорко нес вахту, присматривая за моим автомобилем. Похоже, что действительно у соседских деревенских крестьян не было шансов раздеть брошенный посреди поля автомобиль. Рядом бегает громадная кавказская овчарка Ода, которая охотно впускает чужаков на территорию экопоселения. А вот обратно — нет.
"Все мы тут немножко убежали от цивилизации. Точнее, по тем или иным причинам — она вытолкнула нас. И это наше право: быть с ней построже", — разоткровенничался напоследок Олег. Он добавляет, что хочет прожить оставшуюся жизнь в гармонии с природой и людьми. Хоть ему только 33, он многое повидал, оставшись сиротой в 6 лет. И сейчас главная его задача — это примириться с тремя братьями и сестрами, которых не видел 15 лет. Это, наверное, единственное, чего не хватает ему для гармонии с природой. На этот раз — уже внутренней.
Еще в 60-е годы ушедшего столетия молодые люди в Старом и Новом Свете задумывались о том, как им прожить в гармонии с природой. Возникло целое течение — экологические поселенцы. На данный момент в Европе насчитывается 13 национальных ассоциаций экопоселений, которые включают в себя 42 колонии.
В России подобные поселения начали появляться в начале 90-х годов прошлого века, а на Украине лишь семь лет назад. Например, в Сибири, наряду с убежденными почитателями жизни на природе, особняком стоит эконоосферное поселение Тиберкуль. В нем проживают более 5000 человек. Оно является в своем роде крупнейшим в мире. Все было бы ничего, если бы эта структура не была создана последователями секты Виссариона, объявившего в 1991 году свою деятельность вторым пришествием Христа на Землю.
Поэтому загнать под одно понимание "экопоселение" всех тех, кто действительно убежал от городской цивилизации, как герой нашего репортажа Олег Белоногий, непросто. Можно сказать, что он мылу предпочитает глину, но пользуется специальной зубной пастой без химии, не смотрит телевизор, но снимает на видеокамеру мобильного телефона, не пьет магазинное молоко, а покупает его у бабушек, которые сами доят коров. Если болеет — лечится, стимулируя определенные точки на теле, а вместо антибиотиков употребляет мед, горячий чай и малину.
Однако таким же образом себя ведут и многие горожане. Может быть, сложнее найти объяснение тому, почему семья из трех человек, среди которых и малолетний ребенок, три года назад начинала жить в открытом поле в настоящем шалаше, а на зимовку ушла в наспех сколоченный из досок, утепленный травой домик. "Да это убежденные сектанты!" — скажут одни читатели. Другие покрутят пальцем у виска — мол, чудаки.
"Никакие мы ни сектанты! На десять семей в нашем экопоселении был один мусульманин, но недавно он умер. Большинство исповедует православие, а одна семья — приверженцы старого обряда", — говорит Олег на продуваемом ветру возле своего невзрачного домишки, который он строит сам. С ветрами поселенцы также борются по-особенному: высаживают в округе каждый год около тысячи деревьев. Для Олега это занятие сродни новому этапу в жизни. Он любит березы. И рассаживает их невдалеке от остова шалаша и посеревшего от времени домика, где провел первую зимовку со своей семьей. Говорит, что не намерен разбирать это строение: хотел бы сохранить для потомков. Похоже, что так и случится, если цивилизация не поглотит это экопоселение в Киевской области.
А добраться до него оказалось не так просто. По украинской традиции любая сельская дорога — это непредсказуемая полоса препятствий. И чем дальше от столицы, тем все сложнее ее преодолевать. Последние 500 метров к разбросанным по полю домишкам поселенцев преодолеть оказалось не проще, чем пробки в часы пик на киевских автомагистралях. Не спасла даже шипованная зимняя резина: "Nissan" безнадежно завяз в черноземе. Правда, заметив наши попытки вырваться из размякшей колеи, из разных домов к нам на помощь поспешили люди. Взаимовыручка — одно из самых главных условий в их жизни, говорит Олег. Но автомобиль все-таки пришлось оставить невдалеке от разворованных ферм времен СССР. Олег убеждал меня не волноваться: местные уже отучились воровать у поселенцев.
Первое, с чем приходится столкнуться в экопоселении под названием Долина Джерел (то есть Долина Родников), — это парадоксы. Поселенцы протянули линию электропередачи, значит, они не чуждаются благ цивилизации? Казалось, почему нельзя было поставить ветряки? Оказывается, нельзя. Ветрогенераторы распугивают птиц, а значит, будет нарушаться экобаланс. Нельзя установить и стандартный дизель-генератор для выработки света в домах: выхлопные газы будут отравлять воздух. Но еще и потому, что вибрации мотора будут передаваться в почву и разрушать ее микромир. Нельзя жечь мусор, закапывать его в землю, выбрасывать в овраги.
Для депрессивных украинских сел эта прописная истина экопоселенцев крайне необычна. В большинстве деревень нет даже общей свалки. И никогда не было! Ведь ее надо содержать, время от времени мусор вывозить, за все это платить. Последние 17 лет после обретения Украиной независимости селяне поступают проще: если есть куда выбрасывать отходы, смело бросают, если нет — сжигают прямо во дворах. Штрафы за сжигаемый где попало мусор — на Украине лишь призрачная мечта из области цивилизованного будущего.
Может быть, когда-нибудь в этих селах появятся специальные места для утилизации продуктов жизнедеятельности. А пока только 22% деревень имеют водопровод, 36% — газ, 5% — канализацию.
"Летом здесь стоит такой аромат от трав, хоть на хлеб намазывай!" — говорит Олег. И поэтому считает кощунством выбросить хоть что-то "в природу". Более того, даже плюнуть или высморкаться в траву. И это несмотря на то, что общепринятых правил жизни в экологическом поселении просто нет. Общение с природой напрямую заставляет самому вырабатывать их на подсознательном уровне. "Олег, вы не очень хороший хозяин?" — спрашиваю его, указывая на грядки полусгнивших кочанов капусты. Оказывается, ее, как и тыкву, редиску, да и все что растет в земле, преднамеренно оставили для диких животных. Это тоже часть философии экологических поселенцев — дать возможность дикому миру приходить как можно ближе к жилью.
Как здесь положено, прощаясь, Олег проводит корреспондента "ДД" до межи своего огорода, где нас ждет его сосед. Передает из рук в руки, так сказать. Оказывается, этот пенсионер все время, пока мы беседовали с Олегом, зорко нес вахту, присматривая за моим автомобилем. Похоже, что действительно у соседских деревенских крестьян не было шансов раздеть брошенный посреди поля автомобиль. Рядом бегает громадная кавказская овчарка Ода, которая охотно впускает чужаков на территорию экопоселения. А вот обратно — нет.
"Все мы тут немножко убежали от цивилизации. Точнее, по тем или иным причинам — она вытолкнула нас. И это наше право: быть с ней построже", — разоткровенничался напоследок Олег. Он добавляет, что хочет прожить оставшуюся жизнь в гармонии с природой и людьми. Хоть ему только 33, он многое повидал, оставшись сиротой в 6 лет. И сейчас главная его задача — это примириться с тремя братьями и сестрами, которых не видел 15 лет. Это, наверное, единственное, чего не хватает ему для гармонии с природой. На этот раз — уже внутренней.
65