Чары ледяной страны
Вряд ли на Земле есть место, менее пригодное для жизни, чем Гренландия. Но люди обжили и этот суровый край.
К экспедиции на западное побережье Гренландии я готовился основательно. Летом целых три недели провел на острове Зильт в Северном море, чтобы хоть как-то привыкнуть к температурам Заполярья. По нескольку раз на дню доставал из морозильника кубики льда и, покатав их на ладони, прикладывал к щекам. Старался побольше общаться с людьми, известными своим исключительным хладнокровием. Долго подбирал подходящие, как мне казалось, шерстяные носки, обувь, рукавицы и даже шариковые ручки...
Правда, среди моих знакомых так и не нашлось никого, кто смог бы мне ответить на животрепещущий вопрос: действительно ли за полярным кругом приходится натягивать одну на другую шесть курток, подбитых мехом белого медведя?
Первым увидел Гренландию, как рассказывают саги, викинг Гуннбьёрн. Было это в 875 году. В 982-м до острова добрался знаменитый норвежский разбойник Эйрик Рыжий. Мне же пришлось ждать августа 2004-го.
Я наслаждался роскошным ужином, который мне принесла симпатичная стюардесса с логотипом Scandinavian Airlines на груди, как вдруг в иллюминаторе, прямо из-за тарелки с салатом из редиски показалась Гренландия. Без каких-либо очевидных признаков жизни. «Давным-давно, в те дни, когда возникла наша планета, с неба упали земля, скалы и камни», – говорится в древней легенде аборигенов-инуитов. За прошедшее с тех пор время вся внутренняя часть острова навсегда покрылась ледяной коркой толщиной без малого три тысячи метров.
Свободными ото льда остались лишь узкие полоски на южном и западном побережье и Земля Пири на северной оконечности острова. Видимо, именно эти клочки зелени имел в виду Эйрик Рыжий, когда давал острову его нынешнее название: Гренландия – Зеленая земля.
Сверху остров производит довольно отталкивающе впечатление. Первым делом у меня в голове пронеслась дикая мысль: сколько времени можно продержаться, если самолет вдруг совершит вынужденную посадку где-нибудь посреди этой ледяной пустыни? На запасах продовольствия, находящихся на борту, наверное, неделю. Свинины с морковью, копченого лосося и шпината в сливочном соусе при рачительном использовании хватит дня на три. Потом в ход пойдут освежающие салфетки, а на худой конец сгодится и упитанный норвежец, развалившийся в кресле слева от меня.
В здании аэропорта собралась, по всей видимости, большая часть 56-тысячного населения острова. Но в этой толпе я без особого труда отыскал того, кого нужно – бородатого худого верзилу с табличкой турагентства. И стал топтаться возле него. Минут через двадцать верзила, которого, как выяснилось, звали Христианом, загрузил меня вместе с чемоданом и еще 40 прибывшими моим рейсом туристами в автобус. А тот мигом домчал нас до порта.
Там, километрах в полутора от берега, нас ждал красавец «Бренд Поларис» – судно загадочного ледового класса 1А1, как следовало из рекламного проспекта. Не было времени проверить, промахнулся ли капитан мимо причала или, как уверял Христиан, там действительно было так мелко, что ближе не подойти. На надувных лодках нас переправили на борт корабля, готового пробиваться к границе паковых льдов.
Нам предстояли восемь дней незабываемых впечатлений. Вы спросите, что такое «Бренд Поларис»? Представьте себе университет, пятизвездочный отель и капсулу космического корабля в одном флаконе. Это и есть «Бренд Поларис». Университет – потому что благодаря одной женщине – морскому биологу, одному антропологу и одному директору гостиницы, настоящему гренландцу с немецкими корнями, мы узнали о Гренландии практически все. Отель – потому что о нас заботились и пеклись как нигде. Космический корабль – потому что мир вокруг казался чужой планетой, до которой мы добрались, совершив долгое путешествие сквозь пространство и время.
Несмотря на то, что за плечами у меня долгая дорога, сердце переполнял восторг. Это он погнал меня на верхнюю палубу, где даже ночью температура была вполне сносная. Солнце село примерно в половине второго. В совершенном упоении я улегся спать, а в голове словно молоточек стучало: «Гренландия, Гренландия, Гренландия». Проснулся, и снова: «Гренландия, Гренландия». Даже под душем продолжала крутиться все таже пластинка с единственной мелодией: Гренландия.
Горячий душ по соседству с гигантской толщей льда. Как описать это чувство? Как описать восторг, когда с палубы в первый раз в жизни видишь гренландский город?
Сисимиут, второй по величине населенный пункт с 5500 жителями, сиял в лучах утреннего солнца. Он как две капли воды похож на все остальные гренландские городки, которые еще попадутся нам на пути. Желтые, красные, синие и зеленые домики разбросаны по всей бухте, вот почему она кажется такой веселой. Многие из этих домиков предлагаются в комплекте по вполне доступной цене и с подробной инструкцией по сборке. Наверное, скоро их будут продавать в магазинах IKEA.
Моя подготовка к первому сходу на берег напоминала приготовления к полярной экспедиции. Благодаря одному хитроумному изобретению на корабле всегда точно знают, сколько пассажиров находится на борту, а сколько на суше. На доске рядом с трапом вывешены таблички с номерами кают. Сходя на берег, вы переворачиваете свою табличку с зеленой на красную сторону. Если красная табличка висит больше двух дней, это знак шеф-стюарду: накрывать за завтраком и обедом на одного едока меньше.
Кроме как на самом юге острова растительность Гренландии не позволяет себе подниматься над землей выше, чем на 10 сантиметров, чтобы не закрывать собой величественные скальные образования. Биолог Соня без устали объявляла одно за другим названия едва заметных растений, которые дома мы растоптали бы не задумываясь. Но после того как лично познакомились практически со всеми местными растениями, мы, естественно, пытались избежать встреч с ними. Поэтому большую часть времени приходилось передвигаться по острову прыжками.
Под подробный научный инструктаж Сони мы соскабливали со скалы какие-то бурые лишайники, всякий раз убеждаясь в том, что они пахнут солью. В случае крайней нужды здесь можно есть практически все. Понятно, впрочем, почему гренландцы предпочитают мясо китов и тюленей: их просто легче заметить!
На следующее утро мы бросили якорь в бухте залива Диско напротив Кекертарссуака. Дорога в город ведет через ворота, сделанные из китовой челюсти. Главная улица упирается прямо в бухту. Словно на пороге великого научного открытия нас переполнял непонятный трепет, когда в просвете между двумя домами возникла бесформенная белая масса – наш первый айсберг. Мы сорвались с места и побежали со всех ног к кромке воды. Хотя можно было и не торопиться: айсберг никуда от нас не делся бы. Он застрял на мелководье, как и дюжина его товарищей. Не теряя времени мы принялись щелкать затворами фотоаппаратов.
Утолив свой фотографический голод и зафиксировав ледяные глыбины во всех возможных ракурсах, мы переключились на пожилого гренландца, занятого разделкой рыбы. Мы незаметно подкрались к нему, ведь как-никак целью нашей экспедиции было изучение быта и традиций загадочного северного народа.
Должно быть, чутье не подвело опытного охотника: он сразу раскусил наши намерения. Призывно махнув рукой, он тут же оказался в плотном кольце из тридцати этнологов-любителей, дружно набросившихся – исключительно из научного интереса – на сырую и вареную печень трески. Затем старик радушно пригласил нас к себе домой, где все уютно устроились перед мерцающим голубым экраном. На столе появился кофейник с горячим кофе и сладкие булочки. Если бы хозяину не надо было отправляться на свадьбу к соседям, мы, наверное, так и просидели бы у него до самого вечера. И совсем не важно, что никто из нас не понимал ни датского, ни тем более гренландского языка.
Следующая остановка – в Блезедалене с его сказочным водопадом и величественными скалами. Мы расположились на привал в зарослях вереска. Ниже метрах в пятидесяти шумела вода. Как оказалось, в августе в Гренландии не нужны ни куртки на меху белого медведя, ни шерстяное нижнее белье, ни шапки-ушанки. В самые теплые часы на солнце, которое в это время года светит почти круглые сутки, – градусов 25. Плюс 25. Так что приходится спасаться не от холода и комаров, а от ультрафиолетового излучения.
Мы не всегда детально представляем себе наш земной шар, но, как правило, помним, что на географической карте Гренландия нарисована в самом верху. То есть намного ближе к Солнцу, чем, скажем, далекая Австралия. Хотя, конечно, и на Зеленом континенте может быть очень даже жарко. Но, конечно же, совсем по иным причинам.
Такие смелые климатические теории рождаются как-то сами собой под воздействием алкоголя и бортовой кухни «Бренд Поларис». Судя по всему, на борт взяли слишком много груза, и капитан Паулсен распорядился как можно скорее переместить в животы пассажиров по крайней мере все съестные припасы. А уж кто-кто, а пассажиры на корабле никогда не позволят себе ослушаться приказов, поступающих с капитанского мостика.
Первое, что я увидел в иллюминаторе на следующее утро – все те же айсберги. Это просто удивительно, но вам ни за что не удастся сфотографировать один и тот же айсберг дважды. Он постоянно подтаивает, а какая-нибудь часть его обязательно осыплется, пока вы будете выбирать ракурс.
Вот эта ледяная глыба очень похожа на голову дракона. А вот та напоминает соковыжималку, которая громоздится на моей кухне. А вот, пожалуйста, из воды торчат огромные желтые зубы заядлого курильщика. Следующий айсберг похож, ну уж не знаю… на склад всякой всячины. Поистине, богатство форм безгранично, но мне кажется, что порой матушка-природа слишком уж усердствует в своем постоянном стремлении к творчеству.
Не успел я еще переварить все эти впечатления, как заметил совсем рядом стадо китов. Огромные фонтаны воды появились чуть левее «соковыжималки» и правее «склада». Самые большие в мире млекопитающие пробирались между айсбергами в бухте Уманака. «Бренд Поларис» тоже встал здесь на якорь.
До берега пришлось добираться на уже привычном «гренландском такси» – резиновых лодках с мотором. И всего в паре шагов от того места, где мы причалили, наша экспедиция наткнулась на древние могильники. Лет тридцать назад здесь откопали несколько хорошо сохранившихся мумий. Древние гренландцы любили хоронить своих покойников в местах с видом на природу.
Вот и с этого могильного холма нашему взору открылась такая живописная картина, что просто дух захватывало: бухта, айсберги, киты и причудливой формы гора, похожая, как утверждал наш проводник, на сердце тюленя. Слово «уумманак» на местном наречии означает «сердцеобразный». Мои скромные познания в области внутреннего строения тюленей не позволяют судить о том, правда это или нет, но одно могу сказать точно: мое собственное сердце билось чаще, когда под жарким полуденным солнцем я устроился в кресле-качалке на террасе отеля «Уманак» в крошечном городке Уманак.
Это был самый великолепный вид, каким мне когда-либо доводилось любоваться с террасы отеля. Неважно, в какой части света. Но все равно для себя я решил, что не лягу здесь в могилу. По крайней мере до тех пор, пока не доберусь до самой северной точки нашего путешествия.
На 71-ом градусе северной широты, когда до Северного полюса было уже рукой подать, капитан Паулсен взял курс на Саккак. 210 жителей, столько же, если не больше, ездовых собак, супермаркет и даже свой детский писатель.
Капитан направил корабль в узкую бухту, в глубине которой словно бриллиант сиял на солнце ледник Сермек-Куйаллек . Мы несколько раз прошли мимо стометровой ледяной горы, чуть ли не касаясь ее. Время от времени от нее откалывались небольшие кусочки, которые, попав в воду сразу же начинали жить самостоятельной жизнью айсбергов, пусть и совсем крошечных.
Около полуночи мы бросили якорь у Илулиссата – в самом сердце бухты у острова Диско. Название этого гренландского городка с 4-тысячным населением переводится как «айсберги». Наверное, именно поэтому в заливе Диско без видимой цели дрейфует огромное множество айсбергов. Вероятно все здесь выглядело точно так же и 90 лет назад, когда огромная гора льда, миновав Ньюфаундленд, взяла курс на юг, где ее протаранил злополучный «Титаник».
Рано утром часть нашей экспедиции, включая меня, отправилась на вертолете к краю ледника. Через несколько минут мы стояли непосредственно над этой магической линией. Насколько хватает глаз, один лед. Это и есть знаменитый ледник Якобсхавн.
Во льдах Гренландии, как в гигантском морозильнике, законсервирована история Земли за последнюю четверть миллиона лет. Говорят, в одном научно-исследовательском институте Копенгагена хранятся 10 километров льда, добытых из скважин глубиной до 3080 метров. Ученые, тщательно исследовав эти пробы, распиленные на небольшие кусочки, могут безошибочно сказать вам: вот след гибели Помпей, вот взрыв в Чернобыле, вот мир перешел на неэтилированный бензин, а вот «Битлз» выпустили свой «Белый Альбом».
Лед как память планеты. Не запечатлеется ли в ней и мое посещение Гренландии?
Для подобных опасений были все основания. На обратном пути нас застиг врасплох густой туман, и стало понятно, что по самому Илулиссату нам гулять не суждено.
Вертолет, словно орел, взлетал все выше и выше – это пилот пытался подняться над облаками, чтобы увидеть перед собой хоть что-нибудь. У меня совсем заложило уши, и предупредительная стюардесса принялась разносить леденцы с надписью «Летайте Гренландскими авиалиниями». Похоже, мы серьезно влипли.
Однако после нескольких минут напряженного ожидания, в динамиках наконец раздалось спасительное сообщение: «Добро пожаловать в международный аэропорт Илиманака».
Аэропорт – это, конечно, громко сказано. Забетонированная площадка 20 на 20 метров, обозначенная четырьмя флажками.
Еще никогда в Илиманаке не высаживалось столько туристов за раз! Если они здесь вообще когда-нибудь высаживались. Какое-то время мы растерянно топтались на окраине поселка и делали вид, будто прилетели сюда только для того, чтобы осмотреть здешнюю церковь.
Но оказалось, что здесь полно вещей, достойных нашего внимания. Первым делом мы отправились в супермаркет «Илиманак», полки которого отнюдь не ломились от товаров. Вообще-то говоря, никакой необходимости в покупках не было, но инстинкт самосохранения заставил меня кое-что приобрести. Из магазина я вышел, запасшись пачкой жевательной резинки, гроссбухом на датском языке с двойной системой бухгалтерского учета и тремя новогодними открытками. Как знать, что может пригодиться в долгом путешествии?
На пороге магазинчика мы столкнулись с человеком, который тут же предложил нам свои услуги в качестве гида. Доброхот оказался мэром Илиманака, только что закончившим экстерном курсы гидов-переводчиков. Видимо, на нас он решил тут же и опробовать полученные навыки.
Как известно, трудности и лишения способны сплотить самых разных людей. Например, 18 туристов из Германии, двух датских пилотов, гренландскую стюардессу и чемпиона Дании по гребле на каноэ.
После полудня, проголодавшись, наша дружная команда вновь отправилась в супермаркет. Обстоятельные немецкие домохозяйки как по мановению волшебной палочки соорудили бутеброды из сухих хлебцев, сыра и петрушки, непонятно откуда взявшейся в царстве льдов. А после вялых препирательств удалось убедить жителей поселка продать нам немного копченой форели. Теперь сомнений не было – до вечера мы точно продержимся.
Разбившись на группки, мы разбрелись по окрестностям, испытывая плотность тумана и прочность нашей обуви. Самые ленивые устроились в кафе смотреть трансляцию футбольного матча чемпионата Дании. Меня же занимала одна мысль – чем заняться в последующие месяцы, которые нам, видимо, придется провести в Илиманаке. По плечу ли мне будет работа на рыбозаводе или лучше сразу попробовать силы на местной почте?
Когда около семи часов вечера в бухте появился «Бренд Поларис», я даже не знал, радоваться мне или огорчаться. Конечно, зимой жизнь здесь суровая – зато я провел бы еще несколько недель на одном из красивейших островов северного полушария.
Но наше судно взяло курс на юг. Предстояло съесть еще не одну порцию стейков из оленины и прослушать длинные лекции о возникновении ледников (это всего лишь спрессованный снег!) и об истории Гренландии.
Мы сошли на берег в Кангерлуссуаке, оставив позади себя 905 морских миль, увидев и зафиксировав в своих блокнотах 43 вида растений, в том числе лютик ледниковый (на второй день путешествия) и карликовые березы (на каждом шагу). И хотя этот регион называют «арктическим Эдемом», нам на глаза попались только 19 видов животных, из которых лично я сфотографировал четыре белых куропатки.
Восемь дней – срок невеликий, но воспоминания о самом большом на Земле острове остаются у путешественника надолго. Я, например, даже спустя несколько дней, проснувшись в своей кровати и спустив ноги на пол, почувствовал, что он ходит ходуном. А когда сел завтракать, то не сразу понял, что ждать стюарда бесполезно и кофе придется варить самому. Я даже решил завести в хозяйстве резиновую надувную лодку для небольших вылазок за покупками...
Сейчас я сижу за письменным столом, но мыслями я в Гренландии. Будильник все еще показывает точное гренландское время, а в моем сердце плывет крошечный айсберг, который никогда не растает.
К экспедиции на западное побережье Гренландии я готовился основательно. Летом целых три недели провел на острове Зильт в Северном море, чтобы хоть как-то привыкнуть к температурам Заполярья. По нескольку раз на дню доставал из морозильника кубики льда и, покатав их на ладони, прикладывал к щекам. Старался побольше общаться с людьми, известными своим исключительным хладнокровием. Долго подбирал подходящие, как мне казалось, шерстяные носки, обувь, рукавицы и даже шариковые ручки...
Правда, среди моих знакомых так и не нашлось никого, кто смог бы мне ответить на животрепещущий вопрос: действительно ли за полярным кругом приходится натягивать одну на другую шесть курток, подбитых мехом белого медведя?
Первым увидел Гренландию, как рассказывают саги, викинг Гуннбьёрн. Было это в 875 году. В 982-м до острова добрался знаменитый норвежский разбойник Эйрик Рыжий. Мне же пришлось ждать августа 2004-го.
Я наслаждался роскошным ужином, который мне принесла симпатичная стюардесса с логотипом Scandinavian Airlines на груди, как вдруг в иллюминаторе, прямо из-за тарелки с салатом из редиски показалась Гренландия. Без каких-либо очевидных признаков жизни. «Давным-давно, в те дни, когда возникла наша планета, с неба упали земля, скалы и камни», – говорится в древней легенде аборигенов-инуитов. За прошедшее с тех пор время вся внутренняя часть острова навсегда покрылась ледяной коркой толщиной без малого три тысячи метров.
Свободными ото льда остались лишь узкие полоски на южном и западном побережье и Земля Пири на северной оконечности острова. Видимо, именно эти клочки зелени имел в виду Эйрик Рыжий, когда давал острову его нынешнее название: Гренландия – Зеленая земля.
Сверху остров производит довольно отталкивающе впечатление. Первым делом у меня в голове пронеслась дикая мысль: сколько времени можно продержаться, если самолет вдруг совершит вынужденную посадку где-нибудь посреди этой ледяной пустыни? На запасах продовольствия, находящихся на борту, наверное, неделю. Свинины с морковью, копченого лосося и шпината в сливочном соусе при рачительном использовании хватит дня на три. Потом в ход пойдут освежающие салфетки, а на худой конец сгодится и упитанный норвежец, развалившийся в кресле слева от меня.
В здании аэропорта собралась, по всей видимости, большая часть 56-тысячного населения острова. Но в этой толпе я без особого труда отыскал того, кого нужно – бородатого худого верзилу с табличкой турагентства. И стал топтаться возле него. Минут через двадцать верзила, которого, как выяснилось, звали Христианом, загрузил меня вместе с чемоданом и еще 40 прибывшими моим рейсом туристами в автобус. А тот мигом домчал нас до порта.
Там, километрах в полутора от берега, нас ждал красавец «Бренд Поларис» – судно загадочного ледового класса 1А1, как следовало из рекламного проспекта. Не было времени проверить, промахнулся ли капитан мимо причала или, как уверял Христиан, там действительно было так мелко, что ближе не подойти. На надувных лодках нас переправили на борт корабля, готового пробиваться к границе паковых льдов.
Нам предстояли восемь дней незабываемых впечатлений. Вы спросите, что такое «Бренд Поларис»? Представьте себе университет, пятизвездочный отель и капсулу космического корабля в одном флаконе. Это и есть «Бренд Поларис». Университет – потому что благодаря одной женщине – морскому биологу, одному антропологу и одному директору гостиницы, настоящему гренландцу с немецкими корнями, мы узнали о Гренландии практически все. Отель – потому что о нас заботились и пеклись как нигде. Космический корабль – потому что мир вокруг казался чужой планетой, до которой мы добрались, совершив долгое путешествие сквозь пространство и время.
Несмотря на то, что за плечами у меня долгая дорога, сердце переполнял восторг. Это он погнал меня на верхнюю палубу, где даже ночью температура была вполне сносная. Солнце село примерно в половине второго. В совершенном упоении я улегся спать, а в голове словно молоточек стучало: «Гренландия, Гренландия, Гренландия». Проснулся, и снова: «Гренландия, Гренландия». Даже под душем продолжала крутиться все таже пластинка с единственной мелодией: Гренландия.
Горячий душ по соседству с гигантской толщей льда. Как описать это чувство? Как описать восторг, когда с палубы в первый раз в жизни видишь гренландский город?
Сисимиут, второй по величине населенный пункт с 5500 жителями, сиял в лучах утреннего солнца. Он как две капли воды похож на все остальные гренландские городки, которые еще попадутся нам на пути. Желтые, красные, синие и зеленые домики разбросаны по всей бухте, вот почему она кажется такой веселой. Многие из этих домиков предлагаются в комплекте по вполне доступной цене и с подробной инструкцией по сборке. Наверное, скоро их будут продавать в магазинах IKEA.
Моя подготовка к первому сходу на берег напоминала приготовления к полярной экспедиции. Благодаря одному хитроумному изобретению на корабле всегда точно знают, сколько пассажиров находится на борту, а сколько на суше. На доске рядом с трапом вывешены таблички с номерами кают. Сходя на берег, вы переворачиваете свою табличку с зеленой на красную сторону. Если красная табличка висит больше двух дней, это знак шеф-стюарду: накрывать за завтраком и обедом на одного едока меньше.
Кроме как на самом юге острова растительность Гренландии не позволяет себе подниматься над землей выше, чем на 10 сантиметров, чтобы не закрывать собой величественные скальные образования. Биолог Соня без устали объявляла одно за другим названия едва заметных растений, которые дома мы растоптали бы не задумываясь. Но после того как лично познакомились практически со всеми местными растениями, мы, естественно, пытались избежать встреч с ними. Поэтому большую часть времени приходилось передвигаться по острову прыжками.
Под подробный научный инструктаж Сони мы соскабливали со скалы какие-то бурые лишайники, всякий раз убеждаясь в том, что они пахнут солью. В случае крайней нужды здесь можно есть практически все. Понятно, впрочем, почему гренландцы предпочитают мясо китов и тюленей: их просто легче заметить!
На следующее утро мы бросили якорь в бухте залива Диско напротив Кекертарссуака. Дорога в город ведет через ворота, сделанные из китовой челюсти. Главная улица упирается прямо в бухту. Словно на пороге великого научного открытия нас переполнял непонятный трепет, когда в просвете между двумя домами возникла бесформенная белая масса – наш первый айсберг. Мы сорвались с места и побежали со всех ног к кромке воды. Хотя можно было и не торопиться: айсберг никуда от нас не делся бы. Он застрял на мелководье, как и дюжина его товарищей. Не теряя времени мы принялись щелкать затворами фотоаппаратов.
Утолив свой фотографический голод и зафиксировав ледяные глыбины во всех возможных ракурсах, мы переключились на пожилого гренландца, занятого разделкой рыбы. Мы незаметно подкрались к нему, ведь как-никак целью нашей экспедиции было изучение быта и традиций загадочного северного народа.
Должно быть, чутье не подвело опытного охотника: он сразу раскусил наши намерения. Призывно махнув рукой, он тут же оказался в плотном кольце из тридцати этнологов-любителей, дружно набросившихся – исключительно из научного интереса – на сырую и вареную печень трески. Затем старик радушно пригласил нас к себе домой, где все уютно устроились перед мерцающим голубым экраном. На столе появился кофейник с горячим кофе и сладкие булочки. Если бы хозяину не надо было отправляться на свадьбу к соседям, мы, наверное, так и просидели бы у него до самого вечера. И совсем не важно, что никто из нас не понимал ни датского, ни тем более гренландского языка.
Следующая остановка – в Блезедалене с его сказочным водопадом и величественными скалами. Мы расположились на привал в зарослях вереска. Ниже метрах в пятидесяти шумела вода. Как оказалось, в августе в Гренландии не нужны ни куртки на меху белого медведя, ни шерстяное нижнее белье, ни шапки-ушанки. В самые теплые часы на солнце, которое в это время года светит почти круглые сутки, – градусов 25. Плюс 25. Так что приходится спасаться не от холода и комаров, а от ультрафиолетового излучения.
Мы не всегда детально представляем себе наш земной шар, но, как правило, помним, что на географической карте Гренландия нарисована в самом верху. То есть намного ближе к Солнцу, чем, скажем, далекая Австралия. Хотя, конечно, и на Зеленом континенте может быть очень даже жарко. Но, конечно же, совсем по иным причинам.
Такие смелые климатические теории рождаются как-то сами собой под воздействием алкоголя и бортовой кухни «Бренд Поларис». Судя по всему, на борт взяли слишком много груза, и капитан Паулсен распорядился как можно скорее переместить в животы пассажиров по крайней мере все съестные припасы. А уж кто-кто, а пассажиры на корабле никогда не позволят себе ослушаться приказов, поступающих с капитанского мостика.
Первое, что я увидел в иллюминаторе на следующее утро – все те же айсберги. Это просто удивительно, но вам ни за что не удастся сфотографировать один и тот же айсберг дважды. Он постоянно подтаивает, а какая-нибудь часть его обязательно осыплется, пока вы будете выбирать ракурс.
Вот эта ледяная глыба очень похожа на голову дракона. А вот та напоминает соковыжималку, которая громоздится на моей кухне. А вот, пожалуйста, из воды торчат огромные желтые зубы заядлого курильщика. Следующий айсберг похож, ну уж не знаю… на склад всякой всячины. Поистине, богатство форм безгранично, но мне кажется, что порой матушка-природа слишком уж усердствует в своем постоянном стремлении к творчеству.
Не успел я еще переварить все эти впечатления, как заметил совсем рядом стадо китов. Огромные фонтаны воды появились чуть левее «соковыжималки» и правее «склада». Самые большие в мире млекопитающие пробирались между айсбергами в бухте Уманака. «Бренд Поларис» тоже встал здесь на якорь.
До берега пришлось добираться на уже привычном «гренландском такси» – резиновых лодках с мотором. И всего в паре шагов от того места, где мы причалили, наша экспедиция наткнулась на древние могильники. Лет тридцать назад здесь откопали несколько хорошо сохранившихся мумий. Древние гренландцы любили хоронить своих покойников в местах с видом на природу.
Вот и с этого могильного холма нашему взору открылась такая живописная картина, что просто дух захватывало: бухта, айсберги, киты и причудливой формы гора, похожая, как утверждал наш проводник, на сердце тюленя. Слово «уумманак» на местном наречии означает «сердцеобразный». Мои скромные познания в области внутреннего строения тюленей не позволяют судить о том, правда это или нет, но одно могу сказать точно: мое собственное сердце билось чаще, когда под жарким полуденным солнцем я устроился в кресле-качалке на террасе отеля «Уманак» в крошечном городке Уманак.
Это был самый великолепный вид, каким мне когда-либо доводилось любоваться с террасы отеля. Неважно, в какой части света. Но все равно для себя я решил, что не лягу здесь в могилу. По крайней мере до тех пор, пока не доберусь до самой северной точки нашего путешествия.
На 71-ом градусе северной широты, когда до Северного полюса было уже рукой подать, капитан Паулсен взял курс на Саккак. 210 жителей, столько же, если не больше, ездовых собак, супермаркет и даже свой детский писатель.
Капитан направил корабль в узкую бухту, в глубине которой словно бриллиант сиял на солнце ледник Сермек-Куйаллек . Мы несколько раз прошли мимо стометровой ледяной горы, чуть ли не касаясь ее. Время от времени от нее откалывались небольшие кусочки, которые, попав в воду сразу же начинали жить самостоятельной жизнью айсбергов, пусть и совсем крошечных.
Около полуночи мы бросили якорь у Илулиссата – в самом сердце бухты у острова Диско. Название этого гренландского городка с 4-тысячным населением переводится как «айсберги». Наверное, именно поэтому в заливе Диско без видимой цели дрейфует огромное множество айсбергов. Вероятно все здесь выглядело точно так же и 90 лет назад, когда огромная гора льда, миновав Ньюфаундленд, взяла курс на юг, где ее протаранил злополучный «Титаник».
Рано утром часть нашей экспедиции, включая меня, отправилась на вертолете к краю ледника. Через несколько минут мы стояли непосредственно над этой магической линией. Насколько хватает глаз, один лед. Это и есть знаменитый ледник Якобсхавн.
Во льдах Гренландии, как в гигантском морозильнике, законсервирована история Земли за последнюю четверть миллиона лет. Говорят, в одном научно-исследовательском институте Копенгагена хранятся 10 километров льда, добытых из скважин глубиной до 3080 метров. Ученые, тщательно исследовав эти пробы, распиленные на небольшие кусочки, могут безошибочно сказать вам: вот след гибели Помпей, вот взрыв в Чернобыле, вот мир перешел на неэтилированный бензин, а вот «Битлз» выпустили свой «Белый Альбом».
Лед как память планеты. Не запечатлеется ли в ней и мое посещение Гренландии?
Для подобных опасений были все основания. На обратном пути нас застиг врасплох густой туман, и стало понятно, что по самому Илулиссату нам гулять не суждено.
Вертолет, словно орел, взлетал все выше и выше – это пилот пытался подняться над облаками, чтобы увидеть перед собой хоть что-нибудь. У меня совсем заложило уши, и предупредительная стюардесса принялась разносить леденцы с надписью «Летайте Гренландскими авиалиниями». Похоже, мы серьезно влипли.
Однако после нескольких минут напряженного ожидания, в динамиках наконец раздалось спасительное сообщение: «Добро пожаловать в международный аэропорт Илиманака».
Аэропорт – это, конечно, громко сказано. Забетонированная площадка 20 на 20 метров, обозначенная четырьмя флажками.
Еще никогда в Илиманаке не высаживалось столько туристов за раз! Если они здесь вообще когда-нибудь высаживались. Какое-то время мы растерянно топтались на окраине поселка и делали вид, будто прилетели сюда только для того, чтобы осмотреть здешнюю церковь.
Но оказалось, что здесь полно вещей, достойных нашего внимания. Первым делом мы отправились в супермаркет «Илиманак», полки которого отнюдь не ломились от товаров. Вообще-то говоря, никакой необходимости в покупках не было, но инстинкт самосохранения заставил меня кое-что приобрести. Из магазина я вышел, запасшись пачкой жевательной резинки, гроссбухом на датском языке с двойной системой бухгалтерского учета и тремя новогодними открытками. Как знать, что может пригодиться в долгом путешествии?
На пороге магазинчика мы столкнулись с человеком, который тут же предложил нам свои услуги в качестве гида. Доброхот оказался мэром Илиманака, только что закончившим экстерном курсы гидов-переводчиков. Видимо, на нас он решил тут же и опробовать полученные навыки.
Как известно, трудности и лишения способны сплотить самых разных людей. Например, 18 туристов из Германии, двух датских пилотов, гренландскую стюардессу и чемпиона Дании по гребле на каноэ.
После полудня, проголодавшись, наша дружная команда вновь отправилась в супермаркет. Обстоятельные немецкие домохозяйки как по мановению волшебной палочки соорудили бутеброды из сухих хлебцев, сыра и петрушки, непонятно откуда взявшейся в царстве льдов. А после вялых препирательств удалось убедить жителей поселка продать нам немного копченой форели. Теперь сомнений не было – до вечера мы точно продержимся.
Разбившись на группки, мы разбрелись по окрестностям, испытывая плотность тумана и прочность нашей обуви. Самые ленивые устроились в кафе смотреть трансляцию футбольного матча чемпионата Дании. Меня же занимала одна мысль – чем заняться в последующие месяцы, которые нам, видимо, придется провести в Илиманаке. По плечу ли мне будет работа на рыбозаводе или лучше сразу попробовать силы на местной почте?
Когда около семи часов вечера в бухте появился «Бренд Поларис», я даже не знал, радоваться мне или огорчаться. Конечно, зимой жизнь здесь суровая – зато я провел бы еще несколько недель на одном из красивейших островов северного полушария.
Но наше судно взяло курс на юг. Предстояло съесть еще не одну порцию стейков из оленины и прослушать длинные лекции о возникновении ледников (это всего лишь спрессованный снег!) и об истории Гренландии.
Мы сошли на берег в Кангерлуссуаке, оставив позади себя 905 морских миль, увидев и зафиксировав в своих блокнотах 43 вида растений, в том числе лютик ледниковый (на второй день путешествия) и карликовые березы (на каждом шагу). И хотя этот регион называют «арктическим Эдемом», нам на глаза попались только 19 видов животных, из которых лично я сфотографировал четыре белых куропатки.
Восемь дней – срок невеликий, но воспоминания о самом большом на Земле острове остаются у путешественника надолго. Я, например, даже спустя несколько дней, проснувшись в своей кровати и спустив ноги на пол, почувствовал, что он ходит ходуном. А когда сел завтракать, то не сразу понял, что ждать стюарда бесполезно и кофе придется варить самому. Я даже решил завести в хозяйстве резиновую надувную лодку для небольших вылазок за покупками...
Сейчас я сижу за письменным столом, но мыслями я в Гренландии. Будильник все еще показывает точное гренландское время, а в моем сердце плывет крошечный айсберг, который никогда не растает.
44943