Магия танца

Шива - бог-созидатель и бог-разрушитель в Древней Индии

Танец сопровождал человека всегда. В разные эпохи он являлся частью культуры, религии, воспитания, становился профессией, терапией, развлечением, спортом, искусством. Танцеваи короли и простолюдины, аристократы и обитатели рабочих районов. Танцы рождались в академиях, во дворцах, в лтрущобах. Мы танцуем в танцзалах, на дискотеках, на улицах, дома, танцуем в компании и поодиночке…

Откуда в нас живет потребность к движению? Что мы ищем в танце? Почему связываем его с чем-то радостным и счастливым, с эмоциональным подъемом, с праздником?

И где искать истоки танца? История учит: чем глубже у дерева корни, тем легче оно тянется в пространство. Каковы же должны быть корни у древа танца, давшего столь много побегов? Из какого загадочного семени оно произросло?

Платон говорил, что любое искусство является отражением одной небесной Идеи, вмещающей в себя все множество форм и проявлений. Если продолжить его мысль, то какова изначальная Идея танца?

Тот, кто имел счастье серьезно соприкасаться с танцем, наверное, знает: если бы секрет его заключался только в технике — в правильном наклоне головы или положении корпуса, рук и ног, то почти каждый мог бы легко овладеть этим искусством. Но, по всей видимости, есть что-то, что стоит за правильно исполненным па, что заставляет искать и размышлять.

Философия танца… Наверное, было слишком самонадеянно с моей стороны замахнуться на такую объемную и серьезную тему. Но так захотелось вместе с вами, дорогой читатель, поразмышлять над вопросами, которых гораздо больше, чем ответов! И если вы согласитесь на нелегкий труд исследователя, то мы можем вместе отправиться в глубь истории. Может быть, нам повезет, и мы найдем ответы.

Ритуальное шествие с ладьей Амона. Карнак. Египет

Танец-церемония

Легенды говорят, что боги танцевали, создавая мир. Следы этого древнего танца сохранились в движении звезд и планет, которые научили ему все живое. «Именно такова природа звезд, столь прекрасных на вид: движение их и хороводы прекраснее и величественнее всех хороводов; они совершают то, что надлежит всем живым существам», — пишет Платон в «Законах».

Взгляните, меняются времена года, день и ночь, рождение и смерть, покой зимы сменяет активная, дерзновенная сила весны. Великие культуры, уже ушедшие с арены истории, видели в этом не просто череду событий, а закон жизни, основной закон движения. А для человека, который ощущал себя неотделимой частью природы и вселенной, очень важно было понимать этот закон и следовать ему.

Но как это сделать? Как понять, что в определенный момент года проходит вся природа, и как присоединиться к ее движению?

Для этого служили церемонии — мосты между мирами видимым и невидимым, между человеком и вселенной. Участвуя в церемонии, человек мог прикоснуться к великим законам жизни, даже не осознавая этого до конца, мог стать участником Великого движения. А танец и театр, разворачиваясь одновременно во времени и пространстве, становились лучшими посредниками в этом.

В каждой религии у каждого народа сохранились мифы, рассказывающие о божественном происхождении, начале танца. Великий Шива в Древней Индии, Осирис в Египте, Аполлон и Дионис в Греции — они символизировали принцип созидания и движения мира.

Шива — бог-созидатель и бог-разрушитель, ему чужды покой и гармония, он постоянно движется и заставляет двигаться все сущее. Шива танцует танец сотворения и смерти вселенной. Когда он делает шаг вперед, мир рождается, а шаг назад разрушает мир. Танцуя, бог уничтожает зло и несправедливость.

Египтяне видели свою жизнь как Путь. Они шли по любимой земле из города в город, от бога к богу по огромному Храму — Дому, где живет Бог со множеством ликов. Взгляните на их рельефы, дошедшие до нас, — они всегда в Пути, они идут. Все, кроме Осириса — того, кто преодолел этот закон циклов: «Существует только одна Жизнь, которая плавно движется вперед на двух ногах — жизни и смерти. Этот цикл повторяется до тех пор, пока существует дорога, по которой можно идти, сливаясь в конце ее с Мировой Душой, солнечным духом, Амоном-Ра, где пребывает Царь Мира — Осирис, тот-у-которого-только-одна-нога» (Хорхе Анхель Ливрага «Фивы»).

Процессия почитателей египетской богини Исиды (крайняя слева девушка держит в правой руке систр). Мраморный рельеф. II в. до н. э.

Ритуал с быком. Кносский дворец на острове Крит

Мир, знали египтяне, находится в постоянном движении. Если мир останавливается и начинает распадаться, звуки систра, священного инструмента Хатхор, Золотой богини Любви, покровительницы музыки и танца, восстанавливают естественный ритм Природы, возвращают миру гармонию, порядок и равновесие.

Наши барабаны звучат в честь ее духа.
Мы танцуем в честь ее величия:
Ее образ мы доносим до высших небес,
Она повелительница систра и
богиня звенящих ожерелий.
Когда она открывает свои глаза — солнце и луна,

сердце радуется, видя свет.
Она повелительница танцевальных церемоний.
Повелительница обаяния.
Мы ни для кого не танцуем
и никого не приветствуем, кроме нее.

Египетский танец был лаконичным и простым, но емким и динамичным. Всего несколько основных поз и движений. Четкий ритм, лишавший танец беспорядочности и спонтанности. Строгая симметрия, пропорции, гармония форм, обязательная вертикаль корпуса, развернутого по спирали, восходящей к небу. Символические жесты, передающие божественные принципы и законы. Действие, которое повторяет миф, становясь священным.

Земля Древней Эллады… Всматриваясь в многочисленные древнегреческие рельефы и скульптуры, дошедшие до наших времен, мы видим свободные и грациозные позы в хороводах муз и лишенные изящества вакхические пляски, как будто земное и небесное в человеке спорит друг с другом. Человек ищет «золотую середину» соединения идеи и формы во всем, в том числе и движении. Здесь рождается муза танца — Терпсихора, олицетворение гармонии.

Внутренняя поверхность краснофигурного килика с изображением подвигов Тесея. В центре - убийство Минотавра. 440-430 гг. до. н. э.

Роспись стен гробницы правителя Триклиния. Тарквиния. Италия

«Греки верили, что танец подарен людям богами и что в момент пляски душа человека высвобождалась из оков телесной жизни и преображалась, вкушая блаженство вне телесного бытия, сливаясь с божественной силой природы. На собственном опыте человек убеждался в самобытности своей души, возможности для нее жить независимо от тела. Поэтому греки не просто верили в бессмертие души, они знали, что их душа бессмертна», — пишет Илона Камад в книге «Обрядовая сторона культов Древней Греции».

В храмах Крита танец повторял миф о Тезее и Минотавре, помогая каждому участнику действия обрести опыт прохождения лабиринта. В Спарте воины танцевали перед сражением. Военный танец развивал тело и пробуждал силу духа воина, помогал ощутить единство и согласие.

В Риме жрицы-весталки, совершая церемониальные обряды, отдавали в танце и шествии дань уважения священному огню города, символизировавшему центр. Важную роль играли танцы в орфических и элевсинских мистериях. В трагедиях танец передавал чувства богов и героев. В комедиях актеры исполняли головокружительную пляску сатиров.

Автор первого в истории трактата о танце Лукиан (II век), размышляя о танце в жизни человека и о том, какими качествами должен обладать танцор, писал так: «Искусство пляски требует подъема на высочайшие ступени всех наук: не одной только музыки, но и ритмики, геометрии и особенно философии, как естественной, так и нравственной... Танцору необходимо знать все!»

Танец-воспитание

Мудрые эллины открыли для нас еще одно предназначение танца — воспитывать душу и тело. Они увидели, что танец способен пробуждать душу к жизни, давать человеку критерии Прекрасного, пробуждать лучшие качества — добродетели. Сократ первым заговорил о красоте внутренней и внешней, назвав ее калокагатией (калос — «прекрасный», агатос — «добрый»).

Подобно тому как из букв складываются слова, а из слов — фразы, так из отдельных движений складываются «слова» и «фразы» танца, составляющие поэзию хореографического повествования. Он может быть необычайно разнообразен. Он может и должен развиваться, как развивается живая человеческая речь, которая обогащается и видоизменяется с течением времени, с развитием общества, с обновлением социальной и духовной жизни народа. В то же время его функция состоит в том, чтобы выражать глубокую, неподдельную правду. Языком балета можно сказать нечто важное, большую и нужную правду о том прекрасном, что живет в человеческом сердце. Г. Уланова

Ж.-Б. Перроно. Жан Жорж Новер. 1764

Платон, развивая это понятие, говорил о соразмерности душевной и телесной красоты. А мусическое искусство, музыку и танец, рассматривал как сильнейшее воспитательное средство: «оно всего более проникает в глубь души и всего сильнее ее затрагивает; ритм и гармония несут с собой благообразие, а оно делает благообразным и человека».

Когда человек танцевал? Как и во все времена — на праздниках. И праздники не только дарили чувство единения друг с другом, но и становились красивым воспитательным инструментом.

«Боги из сострадания к человеческому роду, рожденному для трудов, установили взамен передышки от этих трудов божественные празднества, даровали Муз, Аполлона, их предводителя, и Диониса как участников этих празднеств, чтобы можно было исправлять недостатки воспитания на празднествах с помощью богов… Те же самые боги, о которых мы сказали, что они дарованы нам как участники наших хороводов, дали нам чувство гармонии и ритма, сопряженное с удовольствием. При помощи этого чувства они движут нами и предводительствуют нашими хороводами, когда мы объединяемся в песнях и плясках. Хороводы (χοροΰς) были названы так из-за внутреннего сродства их со словом „радость“ (χαράς)», — пишет Платон в «Законах».

И в самом деле, как часто танец дарит нам воодушевление и радость! «Душа обретает крылья», — говорим мы. Существует прочная связь между движением и внутренним состоянием человека. Попробуйте просто выпрямиться, и вы почувствуете прилив уверенности и сил. В наше практичное время, ушедшее далеко от калокагатии, эту связь активно использует арт-терапия (лечение искусством).

Со времен античной Греции танец прочно вошел в классическую систему воспитания, каждый образованный человек владел искусством танца. А появившийся в XV веке этикет навсегда породнился с танцем.

Каждая эпоха воплощала в танце свои идеалы, свои представления о достоинствах человека. Светский танец стал зеркалом взаимоотношений рыцаря и дамы, кавалера и барышни, мужчины и женщины. Величавая павана Возрождения, галантный менуэт барокко, торжественный и строгий полонез, стремительная мазурка и романтический вальс, непредсказуемое танго, кокетливый чарльстон, неистовый рок-н-ролл — чувствуете, как меняется танец вместе с эпохой? В зеркало нашего времени мы можем легко посмотреться сами. По какому танцу будут узнавать нашу эпоху и наши идеалы? Какими увидят нас далекие потомки?

Праздники остались в нашей жизни, только Боги все реже посещают их и вряд ли участвуют в наших «хороводах»…

Танец — язык искусства

В XVII веке танец обрел статус профессии. Во Франции при Людовике XIV открылась первая Академия танца, она готовила хореографов, а позже и танцоров. К этому времени в Италии уже родился балет… Но все равно оставался вечный вопрос: в чем предназначение танца?

Н. Пуссен. Танец под музыку времени

Я никогда не видел Анну Павлову работающей перед зеркалом. Танец у нее слагался... в душе, и когда она его чувствовала, она, прослушав несколько раз музыку, как бы постепенно сливая ее с возникшим у нее образом, начинала выражать его сначала движениями рук, которые у нее были необыкновенно выразительные, а затем постепенно воплощала его в танец, словно прислушиваясь к тому, что у нее пело в душе. В. Дандре

Жан Жорж Новер, великий хореограф, в чей день рождения, 28 апреля, мы ежегодно отмечаем Международный день танца, стал смелым реформатором. Он боролся с бессмыслицей балета, с механичностью движений, возвращая танцу связь со внутренним миром человека. Подобно семи нотам в музыке, он искал семь основных па в балете, которые могут выразить основные состояния души. Вчитываясь в его письма и его книгу, невольно задумываешься, а не наш ли он современник?

«Пусть танец сейчас и прекрасен внешне и я часто слышу, что он может нравиться и пленять даже при отсутствии одухотворенности. Я согласен, техническая сторона танцевального искусства доведена до высшей степени совершенства и не оставляет желать ничего лучшего. Скажу больше — оно нередко отличается большой грацией и благородством. Но неужели техника — это все, чем должен обладать танец?

Разве можно назвать это искусством? Как вообще возможно называть танцем то, что ограничивается только техникой па, механическим движением рук? Его можно рассматривать лишь как ремесло. Ведь для того, чтобы быть поэтом, недостаточно знать лишь алфавит!»

Для Новера балет — это младший брат древней семьи искусств, обязанных своим происхождением воображению и гению. Он призывает танцоров изучать законы красоты и гармонии, учиться чувствовать прекрасное. А все свободное время посвящать изучению истории и мифологии, прочесть Гомера, Вергилия, Ариосто, Тассо, чтобы проникнуться красотой поэзии.

Общение с художниками усовершенствует вкус и поможет развиться мыслям; размышляя над произведениями гения, танцоры обнаружат ту невидимую нить, которая связывает все искусства, и узнают, что только подражая природе можно создать нечто по-настоящему прекрасное, мудрое и интересное.

«Пусть танец перестанет быть немым, — размышляет Новер, — и заговорит сильно и образно. Для этого надо поступиться техникой во имя идеи.

Только просвещенный, образованный искусством танцор сможет воспитать просвещенного зрителя, который не будет довольствоваться изящными, но пустыми па, а будет жаждать истинной духовной пищи».

Душа умеет танцевать… Душе, охваченной трепетом, греки давали имя Терпсихора, имя грации и гармони. Д. С. Гусман

Идеи Новера разовьют Август Бурнонвиль, Мария Тальони, Михаил Фокин, Анна Павлова, Айседора Дункан, Галина Уланова и многие, многие — пробуя, экспериментируя, ошибаясь, побеждая, но всегда неся в своем сердце глубокую любовь к Искусству и скромно служа ему. И как ни странно, каждый будет оглядываться назад, в прошлое, чтобы проложить дорогу в будущее.

Может быть, в этом непрерывном поиске ответов каждый и становится философом?

***

И если представить, что жизнь каждого из нас — это танец, то каким он будет? Грустным и безрадостным, беззаботным и непринужденным, неторопливым, суетливым или красивым и глубоким? Это зависит от нас, не правда ли? Ведь каждый создает свой танец, свою линию судьбы, ищет свои па, чтобы двигаться по дороге жизни. И, наверное, весь вопрос в том, с чем и с кем мы воссоединяем себя, с чем восстанавливаем связь, ощущаем единство?

Ведь без этого единства — с Божественным, с другими людьми, с самим собой — не родится танец. Может быть, это и есть самый главный ответ.