Почему горожане решили подарить своим сыновьям деревенское детство?

Более 8 лет назад Никита Цеханович присмотрел на окраине живописной деревни деревянную избушку. Купил ее всего за 300 долларов. И переехал жить из Барановичей в Горную Руту. «Я начал искать свой рай на земле еще до знакомства с Наташей. Помню, сажал вот эти кустики с мыслями, что мои дети утром босиком будут из дома выбегать и своими маленькими пальчиками ягодки рвать. Сейчас все так и происходит».

Про большую библиотеку, Индию и кринку

Никита встретил нас возле центральной деревенской улицы. На плечах у него сидел двухлетний Радосвет (Радушка, как его с любовью называют родители). А рядом в вышимайке бегал загорелый Добрыня Никитич (именно так обычно представляется старший богатырь Цехановичей). Ему в октябре исполнится пять годков.

До дома от дороги — метров 500. Идем туда один за одним по росистой тропинке. Никита рассказывает о деревьях, которые встречаем на своем пути. «Шелковица, туя, пихта, кедр, магнолия, бук, гинкго билоба... Мы здесь уже посадили около тысячи самых разных деревьев. А вот, видите, ежевика, как раз поспела к вашему приезду, угощайтесь».

...На крыльце нас встречает жена Никиты — Наталья.

— Мы с любимым познакомились в Индии благодаря общей знакомой, которая возила туда группы туристов. Вскоре после путешествия Никита пригласил меня в гости. Я приехала. И осталась. В Горной Руте шестой год живу. Здесь так хорошо!

Ранее Наташа жила в квартире в самом центре Санкт-Петербурга. После университета устроилась работать в офис менеджером.

— Еще до знакомства с Никитой я уже поняла, что не хочу так жить постоянно. Меня всегда тянуло к природе.

— А вы когда-нибудь пили из кринки? — Никита зачерпывает из ведра родниковую воду деревянным резным сосудом. — Сейчас Наташа «зеленушек» с огорода принесет, и пойдем за стол.

На столе у Цехановичей исключительно здоровая пища. Омлет с овощами. Помидоры, огурцы, руккола, базилик... Чаек из трав. Финики, изюм, курага...

— Яйца покупаем у местной бабушки, — говорит Наташа. — Молоко тоже. Делаем из него сыр, творожок, сметану. Овощи выращиваем сами. Правда, пока не в таких объемах, как хотелось бы. Я пока только учусь. Еще до того, как мы познакомились, Никита подготовил большую библиотеку — и по шитью, и по вышивке, и по вязанию.

— Практически все, что есть в доме, сделано руками, если не нашими, то дружественными. Нам хочется жить среди таких вещей. Так как-то теплее, уютнее.

Рядом с книжным шкафом и кроватью, которые сделал Никита, стоит коричневая лошадка-качалка.

— Именно с этой лошадки, которую я сделал специально для Добрыньки, и началось наше с соседями общее дело, — говорит Никита. — За восемь лет многие творческие люди здесь поблизости, на расстоянии километра-двух, купили себе домики. Среди соседей есть и спортсмен, и художник, и музыкант. Мы вместе делаем качалки в виде зубра, кита, лосика для других семей.

На жизнь Никита зарабатывает в основном тем, что делает людям печки. Признался, что может работать всего 3-4 месяца в год и полностью обеспечивать свою семью.

Что интересно, до того, как переехать в Горную Руту, большинство из того, что делает сейчас, Никита делать не умел.

— Мы многое не можем, потому что не позволяем себе. Считаем, что делать печки может исключительно дядя Петя, который пошел учиться на печника после школы. Я себе позволил в какой-то момент не бояться. Мне один печник помог. Говорит: «Что ты стоишь? Смотри, как я делаю, и делай». Для меня в тот момент печка была, как космический корабль. Но я себе позволил попробовать. Люди боятся: а вдруг у меня не получится, все же будут смеяться. Подобные мысли убивают в человеке творца. Больше всего пугает, что, может быть, ты сделаешь неправильно. Но кто запрещает исправить ошибку? Если веришь шуму мира больше, чем молчанию своей души, ты проиграешь.

Про медовую водичку, полный сосуд и себя настоящего

— Как обычно проходит ваш день?

— Добрынька просыпается и прежде всего спрашивает: «Мама, а где моя медовая водичка?» Я ее делаю каждое утро, пока дети спят. Медовая вода очень полезна. Никита прочитал, что ее рекомендуют пить на голодный желудок.

— До вашего приезда я успел пробежать с нашими собаками Боней и Нордом четыре километра. Потом мы сделали зарядку всей семьей, облились водой.

— Мы и зимой закаляемся, снегом обтираемся, — добавляет Наташа. — В том числе и поэтому наши детки не болеют.

— В деревне всегда есть что делать. Меня почти две недели здесь не было, печку клал под Минском. Так вот, видите, вокруг дома травы наросло, нужно обкосить.

Смотрю, как Никита умело справляется с косой, и не верится, что когда-то он жил в городе и продавал парфюмерию.

— В середине 90-х более пяти лет я жил с друзьями в Москве. Деньги, бизнес, карьера. Но в один прекрасный день почувствовал, что буксирую на месте. Вернулся на родину и стал искать свой рай на земле. С детства мечтал жить в деревне, иметь большую дружную семью. Человеку очень важно прислушиваться к своему внутреннему голосу. Ведь все наши болезни, — это нереализованные мечты.

Пока Наташа укладывает спать Радушку, мы сидим на крыльце и разговариваем с Никитой о смысле жизни.

— После того, как я набрался смелости взять ответственность за свою жизнь и переехал в Горную Руту, мои дни наполнились смыслом. Помнишь, как в детстве мы засыпали с мыслью: «Скорей бы завтра». Так вот и тут я просыпаюсь не по тому, что зазвенел будильник, а потому что хочу доделать то, что не доделал вчера.

Считаю, что человек должен быть богат во всем. Не только материально, но и духовно. Богатство — понятие весьма относительное. Кто-то имеет миллиарды — и ему мало. Это бедный человек. А у кого-то 100 рублей есть, и ему хватает. Более того, он найдет возможность поделиться с другим. Это богатый человек, потому что у него есть больше, чем ему нужно. Если ты сосуд, из которого могут брать многие, то Бог всегда будет следить, чтобы он был полон. Я по себе это знаю. Нас с детства учили делиться. Мы же на самом деле приумножаем. То, чем мы делимся, — его же больше становится. Это как огонь. Если поджигают от своей свечи другие, у тебя огня меньше не будет.

— Ты чувствуешь себя счастливым?

— Знаешь, я сейчас намного более счастлив, чем несколько лет назад. И несравненно более счастлив, чем когда жил в городе. Но есть вещи, которые еще предстоит осознать. Я же начал возвращаться к себе истинному только после 30. За большой кусок жизни на меня наклеили столько всего! И я сейчас это все с себя понемногу соскребаю. Каждый день учусь у своих сыновей. Ведь дети приходят в этот мир совершенными.

Еще я понял, что нельзя пренебрегать моментами. Это самое ценное, что мы имеем. Надо радоваться, что кузнечик стрекочет, что люди хорошие приехали, что ножкам от асфальта прохладно, что Радушка сладко спит, а Добрынька сидит у меня на коленках...

Про рис на асфальте, ягоды около батута и самое дорогое

— Хочется, чтобы наши детки максимально развили свои способности, — говорит Наташа. — Я сейчас читаю книгу «Умные родители — гениальные дети». Там пишется о том, что самое важное для развития ребенка — это любовь родителей, здоровая пища, чистый воздух и информация.

— Мы стараемся, чтобы дети узнавали мир в виде игры. Я никогда не говорю: «Да, Добрыня, садимся, теперь будем учиться считать». А беру его с собой в мастерскую и прошу помочь измерить доску при помощи рулетки. Ему это интересно. Все, что обособленно от жизни, хуже запоминается.

Мы сначала думали, что у нас не будет пластмассовых игрушек. А потом поняли: если дети не наиграются дома под нашим наблюдением, то у них будет голод к этому. Я своей задачей вижу взять самое хорошее из города и деревни, и гармонично это соединить. А крайности — это не наш путь, однозначно. Поэтому, как видите, у нас есть и электромотоцикл, и велосипеды, и конструкторы. Недавно купили батут. Утром залазим туда всей семьей и прыгаем. Вокруг батута у нас ягоды растут. Лежим и лакомимся ими.

— Очень многие люди сейчас обносят свои дома высокой оградой. У вас же вместо заборов — деревья...

— У нас нечего скрывать.

— Что у вас тут самое дорогое?

— Дети, — отвечают Никита с Наташей в один голос.

— Деревья самое дорогое, — поправляет Добрыня.

— А хотите посадить бархат амурский? У меня есть саженцы, — предлагает Никита.

— Бархат амурский растет лет 300, — рассказывает, пока мы присыпаем землей саженец, Никита. — Когда я сажаю деревья, понимаю, что имею продолжение в вечность. Не раз видел, как молодых, которые выходят из загса, посыпают рисом. Не понимаю я этого. У нас с Наташей на венчании было 60 гостей. Наши родители и друзья привезли нам в подарок саженцы. В тот день мы здесь посадили около сотни деревьев. И теперь я каждый день, проходя мимо них, вспоминаю любимых людей, здороваюсь: «Вася привет, Петя, здоров».

Не боитесь, что дети вырастут и захотят жить в городе?

— Я буду рядом с вами жить. Построю неподалеку дом, — говорит Добрынька.

— Ну, хорошо, я тебе помогу, — Никита нежно прижал к себе сына.

— Добрынька уже и место выбрал на поле для своего дома, — говорит Наташа. — Но был момент, когда сказал: «Я поеду в город к бабушке жить». Мы не сдерживали. Отвезли. Через два дня так соскучился, что попросил, чтобы забрали. Если мы будем детей ограничивать, запрещать, ничего хорошего из этого не получится. У них будет накапливаться противоречие. Это не метод. Они же люди, хоть маленькие. У них есть свои желания. Надо их уважать.

— У каждого человека свой путь, свое представление о рае на земле. Мы с Наташей переехали в Горную Руту, чтобы создать с любовью и радостью родовое место силы для себя и своих детей. Добрынька и Радушка подрастут и сами решат, где они будут жить. Главное, мы их любим. И надеемся, что то, как мы живем, поможет им остаться окрыленными, радостными, добрыми и счастливыми людьми.

Надежда Дриндрожик