MOLDOVENII.MD

Рассказ о птице, парящей против ветра - Владимир Жестков

Альбатрос - символ морской романтики.

Странствующий альбатрос – уникальная морская птица, обладатель многих "птичьих" рекордов. Это и размах крыльев до 3,7 м, и то, что он парит в воздухе со скоростью до 80 км/час, не взмахивая крыльями, при этом может парить и против ветра. И то, что высиживает он птенцов почти 3 месяца, а выкармливает ещё 8-9 месяцев, а затем улетает, оставляя их в гнезде, откуда те сами спрыгивают в море и возвращаются туда же через 6-7 лет. Но давайте обо всём этом по порядку и начнём с нашей первой очной встречи с альбатросом.

Круизный лайнер, казалось, застыл в волнующемся море, и только пенный след за кормой свидетельствовал, что судно следует по заданному маршруту. В тот день не было стоянки в порту,не было экскурсий, а планировалось ленивое времяпровождение с книжкой в руках на верхней палубе, поэтому спешить было некуда. Обогнув изогнутый ковш Южной Америки, и выпутавшись из переплетений чилийских фьордов, судно направлялось в Вальпараисо, заканчивая почти двухнедельный круиз. Небо было пасмурным, облака, наслаиваясь друг на друга, скользили в разные стороны, не давая возможности пробиться вниз ни одному лучику солнца. Море не радовало, выглядело оно явно неприветливо и сурово. Шёл завтрак, вокруг суетились оживлённые люди, разноязыкая речь звучала в длинном вытянутом кафе, расположенном на самой верхней палубе гигантского лайнера. Вдруг внизу прямо над водой я заметил какой-то странный крест неправильной формы. Короткая продольная сторона пересекалась длинной непропорционально большой поперечиной. Крест висел неподвижно, казалось, что он привязан к борту судна невидимой нитью.

      - Надо бы посмотреть, что это такое, — сказал я супруге.

 Она кивнула в ответ, продолжая есть. Я тоже начал завтракать и забыл об этом непонятном кресте. Уже ближе к вечеру, мы стояли в лифтовом холле, ожидая, когда один из лифтов соизволит почтить нас своим вниманием, и тут я снова заметил эту странную фигуру. Крест висел точно в том же месте, что и утром, и был так же неподвижен. На этот раз мы оказались к нему ближе и смогли его, как следует рассмотреть.

     - Так это же птица! — поразились мы.

Действительно, это был альбатрос. Раскинув огромные крылья, он парил в воздухе, не совершая никаких видимых движений, но при этом не отставал от корабля, идущего по волнующемуся морю. Первый раз в жизни мы увидели этого вечного странника, который может вот так часами сопровождать суда в ожидании чего-нибудь вкусненького, выброшенного за борт.

 То, что это был альбатрос, мы догадались, а так чайка и чайка, только очень уж большая, да по цвету оперения незначительно отличающаяся, хотя чаек всяческой расцветки, даже невзрачного серовато-бурого цвета в природе много существует. У нас просто стереотип в голове сложился, мы же в основном с речными, да озёрными чайками знакомы, вот всё, что на них не похоже, мы мимо глаз своих пропускаем. Птица висела в воздухе совсем рядом, и мы смогли её хорошенько разглядеть. Потом я уже в каком-то музее рассматривал чучело альбатроса, который точно также неподвижно висел в воздухе, раскинув свои огромные крылья. Отличие было лишь в том, что первый был живым и не просто висел, в, казалось бы, полной неподвижности, а стремительно парил в воздухе, ни на йоту, не отставая от нашего судна. Второй же был прикреплён к отчётливо видимому штырю, торчащему из потолка музейного зала.

Клюв альбатроса тоже как будто с чаячьего срисован, такой же длинный, такой же узкий и такой же крючковатый, а то, что он побольше, так это дело не так и заметно, пока ты птиц рядом не увидишь. А вот при внимательном сравнении этих клювов, что только при разглядывании музейных чучел возможно, различия заметны и они разительны. Роговой покров клюва у альбатроса пластинчатый, а самое главное это ноздри, они у него вытянуты в узкие длинные трубки, расположенные по бокам вдоль клюва. Именно из-за этих ноздрей орнитологи отнесли альбатросов, наряду со знаменитыми для русских людей, начиная с начала ХХ столетия, буревестниками, к отдельному отряду – трубконосых птиц. Это поразительно, но в подавляющем своём большинстве птицы обонянием не обладают, а вот альбатросы с буревестниками запахи ощущают на огромном расстоянии, свыше 3-х км, иногда их из-за этого даже называют крылатыми ищейками. Обоняние обонянием, это очень для трубконосых важно, но главное эти трубки не позволяют воде попадать в лёгкие их владельцам. Ведь большую часть своей жизни те проводят в воздухе, скользя над волнами и зачастую срывая их пенные гребешки.

Альбатрос является самой крупной из числа летающих птиц, а уж крылья ни у кого длиннее быть не могут, 3 с половиной метра далеко не предел. Ни одно современное живое существо к ним даже приблизиться не способно. При этом туловище у него плотное массивное, но по сравнению с крыльями неоправданно короткое – всего метр с небольшим.Вот в полёте такой несимметричный крест, как мы в Тихом океане рассматривали, и получается. Да и вес у альбатроса тоже не впечатляет, а скорее удивляет – у такого гиганта, а всего–навсего около 11 килограммов. Хвост и ноги у этих птиц тоже кажутся не такими, какими они должны были бы быть, если бы в природе во всём симметрия, да соответствующие пропорции соблюдались. Хвост короткий, такое впечатление, что его грубо топором обрубили. Ноги тоже кажутся коротковатыми. Они четырёхпалые, при этом между тремя передними пальцами натянута эластичная перепонка. Поэтому пловцы они великолепные, многим водоплавающим, что на поверхности, что под водой фору могут дать. А вот пешеходы – совсем неважные. Исходя из этого, свои гнезда они строят на краешке круто обрывающихся в морскую пучину скал.

 Но как бы то ни было по суше альбатросы неуклюже, но передвигаться могут. Им бы ноги подлиннее, вот тогда они всем водоплавающим показать смогли бы, как вышагивать следует, а так ковыляют с боку на бок переваливаясь, словно не гордая морская птица, покоритель пространств и времени, а жирный домашний гусь, или того пуще утка косолапая.

 Вот крылья, это – да, это всем крыльям крылья. Длинные и при этом очень узкие, дугообразные, специально для такого парения, каким альбатросы славятся, предназначенные. Ведь они не в вышине, подобно орлам, да другим хищным птицам, неспешно парят, добычу высматривая. Они прямо над поверхностью бурлящей воды стремительно мчатся, крыльями лишь слегка поворачивая, чтобы, улавливая потоки воздуха, от поверхности океанской поднимающиеся, не попасть на временное безветрие, меж волн возникающее. Вот они только над гребнями волн и мчатся, пену с них срывая. Поразительно, но они выше 15 метров от поверхности моря не поднимаются. Там уже такого ветра, по-видимому, не бывает, какой альбатросам требуется. Передняя кромка крыльев у них слегка утолщена и имеет обтекаемую форму, что даёт им возможность бесконечно долго и при этом сверх быстро над просторами морскими парить, ни разу даже крыльями не взмахнув. Насчёт бесконечно долго и сверх быстро – это не преувеличение. Скорость их парения достигает 80 км в час, при этом за сутки непрерывного нахождения в воздухе альбатросы способны пролететь до 1000 км, а то и более. Вот и получается, что в среднем за час они преодолевают порядка 50 км. Немногие автолюбители смогут так вот, вольготно развалившись в кресле, непрерывно держа такую же среднюю скорость, целые сутки ехать.При этом альбатросы даже спать во время полёта умудряются.

А ещё они способны свои же собственные мировые рекорды постоянно обновлять. Учёные-орнитологи любят на них не опыты, конечно, ставить, а просто следить за ними. Так вот один экземпляр этой величественной птицы умудрился за 46 дней облететь земной шарик. Его удалось пометить специальным образом, чтобы постоянно отслеживать маршрут его передвижения. 46 дней это, скажу вам, покруче, чем 80 Жюль-Верновских. Другой рекордсмен, окольцованный на научной станции в Индийском океане, попался в ловушку у берегов южноамериканского континента. Расстояние составило поболее даже, чем 10000 км. При этом всю дорогу его сопровождала штормовая погода. Тут следует отметить, что не любят альбатросы летать, даже не так, не могут они летать, как другие птицы, даже, как те же чайки, которые тоже парить любят, но крыльями всё равно машут и машут. А альбатросы махать крыльями не могут, не приспособлены у них крылья для этого.Пару, от силы, тройку раз взмахнут и хорошо, дальше переходят на непрерывное парение. Поэтому, как штиль начинается, они на воду садятся, и в дрёму впадают, а вот как ветер поднимается, они, подобно бабочкам на цветках сидящих, крылышками, только не бяк-бяк-бяк, а так вполне серьёзно взмахнут и парить принимаются.   

Моряки прошлых веков, корабли, которых всецело зависели от ветра, не любили и даже побаивались альбатросов. Ведь их появление грозило вскоре повстречаться со штормом. Как это здорово Алексей Максимович описал:

     "Над седой равниной моря ветер тучи собирает.

     Между тучами и морем гордо реет Буревестник,

     Черной молнии подобный. То крылом волны касаясь,

     То стрелой взмывая к тучам, он кричит, и – тучи слышат

     Радость в смелом крике птицы. В этом крике – жажда бури!"

     А заканчивается эта песнь совсем замечательно:

     "Пусть сильнее грянет буря!"

Так что было отчего не любить этих птиц древним мореплавателям.

 Вот трубконосовым и приходится в основном жить в Южном полушарии и скитаться тоже там, лишь некоторые виды, причём более мелкие в Северном полушарии живут. А в основном альбатросы и буревестники в сороковых ревущих парят.

И ещё одно, что никто кроме альбатросов не может делать – они и только они способны парить против ветра. А это значит, что их ветер не просто так несёт и несёт, как пыль или мелкий песок, нет, они летать так умеют, крыльями совсем не взмахивая. 

Любопытно, что у альбатросов всё тело полностью густым слоем пуха покрыто, у других пернатых перья только в определенных местах растут, которые по-научному птерилиями называются. Так вот, альбатросовый пух по своим физическим свойствам к лебяжьему, который за эталон принят, приближается.

Ну, это всё о внешнем виде, а что же с обычной жизнью этих птиц, не всё им парить и парить в одиночестве. Должна же она быть. И вот, что оказалось. Альбатросы действительно одиночки и в пары только в брачный период сбиваются. Вот тогда их всех, со всех концов земного шара, где бы они в этот момент не находились, инстинкт гонит на родину, причём именно в то место, где они на свет появились.Вот уж, где их много собирается. Очевидцы рассказывают, в местах гнездовий их столько бывает, что берегов за ними не видно.  Чаще всего это происходит в южной части мирового океана, на высоких обрывистых берегах отдалённых островов, вдоль всего Антарктического региона. Порывистые ветра в тех краях дуют постоянно, а поскольку длинные крылья не дают их хозяевам взлететь с твердой поверхности, они ловят мгновенный порыв ветра, прыгают с обрыва, расправляют крылья и начинают парить.

После появления на свет альбатросы без каких-либо продолжительных перерывов парят и парят. И так продолжается порядка 6-7 лет. Вот только, когда они достигают детородного возраста, а это и составляют те самые 6-7 лет, в них просыпается инстинкт размножения. На родину прилетают, и начинается длительный и кропотливый поиск достойной половины. Иногда это длится даже не один год. Альбатросы по своей природе однолюбы. Разводы у них не практикуются. Случается, что пара распадается, но этому может быть лишь одна причина – детей у них нет. Вот только тогда происходит поиск другого партнера. Но это только у молодых, а вот, если к старому гнезду прилетают его законные владельцы, пара, которая уже много лет совместно выращивает птенцов, начинаются такие телячьи нежности, что куда там. И пёрышки они друг у друга чистят, и кормят друг друга попеременно и даже целоваться начинают, настоящая любовь, безо всяких прикрас. Вот ведь чудеса какие. Вырастили птенца, и разлетелись в разные стороны, и до следующего брачного периода не видятся, а если и встретятся, где случайно, мимо пропарят и всё, не узнают они друг друга. А к гнезду, как только где-то там, на небесах, колокольчик прозвонит, прилетят, и начинают любовь крутить.

Живут альбатросы достаточно долго, как правило, около 50 лет, а потомства выращивают немного. Причин этому до и больше. Основная – это удивительная особенность альбатросов, пожалуй, больше в птичьем царстве такого ни у кого не наблюдается. Во-первых, яйцо бывает лишь одно, во-вторых, насиживать его приходится почти три месяца, точнее 82 дня, в-третьих, выкармливать своё сокровище они продолжают в течение 8-9 месяцев. Таким образом, птенец у пары альбатросов появляется лишь раз в два года. Сравните с воробьями, у которых бывает до трёх выводков за лето, а в каждом до девяти птенцов может быть.

Альбатросы даже на яйцах сидят не как все.Мало того, что это тянется необычайно долго, так родители ещё и сменяют друг друга каждые 20 дней. При этом все эти 20 дней никакой кормёжки, сел на яйцо, значит сиди, сменщик прилетел, вот теперь и ты можешь лететь отъедаться. И опять всё не так как у других птиц. Летать они могут в совершенно противоположных направлениях. И, если самка летит, год за годом на запад, то самец может делать тоже самое, но на восток. Причём, куда-то неподалёку отлетать у них, по-видимому, дурным тоном считается. Лететь так лететь, вернее парить, так парить. Вот и уносятся они порой за сотни, а то и тысячи километров от гнезда. Опять же любопытно, одни виды добывают пропитание не ближе, чем за сотню километров от ближайшего берега, при этом гнездовье может находиться ещё дальше, а другим подавай, чтобы в том месте, где он охотиться намерен, глубина была не менее 1000 метров. Как уж они её с высоты полёта определяют, да и зачем им эта глубина, ведь пищу они у самой поверхности ищут, никто понять не может. Основной едой для всех трубконосых является, разумеется рыба, охотно они едят кальмаров, разнообразных ракообразных, даже умудряются есть мелкий планктон, не брезгуют падалью и пищевыми отбросами с судов, на запах которых слетаются с разных сторон. Добычу выслеживают с воздуха и хватают с поверхности прямо на лету, даже не снижая скорости, но за рыбой ныряют или прямо с воздуха, или с поверхности воды. Под водой плавают неплохо, нырнуть могут достаточно глубоко – до десяти и более метров.

В открытом море альбатросы встречаются, как правило, поодиночке, но за рыболовецкой флотилией, а также группой кормящихся китов или косаток может следовать целая компания трубконосов различных видов, которые примыкают к стаям чаек, подбирающих остатки чужой добычи.

Наконец, наступает тот давно ожидаемый торжественный момент – совершенно беспомощный птенец вылез из яйца, а в поведении родителей никаких видимых перемен не происходит. Единственно теперь нужно не на яйце сидеть, согревая его своим телом, а находиться рядом и заниматься охраной малыша. Врагов у него множество, но самый главный, после человека, разумеется – поморник. Надо отметить, что эта достаточно крупная морская птица страшный хищник. Внешне похожая на чаек, она относится совершенно к другому виду. Проходит немного времени, птенец подрастает, он уже может за себя постоять, и теперь оба родителя начинают улетать в поисках корма, оставляя птенца совершенно одного. Сидит детёныш в гнезде и терпеливо ждёт, когда же его в очередной раз покормят. Корм фантастически калориен. Он представляет собой отрыгнутый желудочный жир и остатки полупереваренной пищи. Этот жир вырабатывается у взрослых птиц в железистом желудке. Помимо обычного мышечного желудка у пернатых имеется ещё и такой орган.

К концу гнездового периода, птенцы набирают столько жира, что становятся крупнее и тяжелее взрослых птиц и могут неделями не есть. Хотя вначале родители исправно кормят своё дитятко по 2-3 раза в неделю, затем промежуток увеличивается и увеличивается. Случается, и нередко, что может пройти месяц между кормлениями, ведь родители улетают иногда за сотни километров от дома. И так тянутся долгие 8-9 месяцев. Наступает такой момент, что жди не жди никто к птенцу уже не прилетает. Он потихоньку худеет, ему всё больше и больше хочется есть, инстинкт гонит его к краю обрыва, и он прыгает вниз. Оказавшись в море и разработав крылья, он взлетает и на долгие годы пропадает из виду. Проходит время, и он вновь появляется на родном утёсе и первым делом принимается строить гнездо, причём, что любопытно, оно всегда располагается рядом с родительским, не далее от него чем в 22 метрах. Будет это вырытая нора или естественное углубление в почве, или даже искусственно созданный молодым самцом холм из грязи и растительных остатков, на вершине которого он построит гнездо, неважно. Главное, чтобы оно было построено. После этого начинаются поиски суженной, заканчивающиеся брачными играми, главным итогом которых становится снесённое самкой яйцо. И всё повторяется снова.

Вполне естественно, что до XV века никто о таких диковинных птицах даже не слышал. Первыми их увидели португальские моряки, которые были первооткрывателями южных морских пространств. Они им дали труднопроизносимое название - "аоткатросы", что означало большие пеликаны, англичане переименовали их в альбатросов. Вот под каким названием эти удивительные птицы и вошли во всемирную историю. Хотя те же британские моряки, чаще всего называли их значительно короче – олухами. Это прозвище возникло далеко не на пустом месте. Они до сих пор настолько доверчивы, что можно диву даться. Им можно бросить за борт кусок сала, насаженный на крючок, и они моментально попадутся на эту удочку. На гнездовьях они подпускают кого угодно, даже человека, вплотную к своим гнёздам. Ладно, сейчас принято столько международных законов о защите альбатросов, дающая надежду, что этих красивых и на редкость миролюбивых птиц не постигнет судьба птицы додо и многих подобных не боявшихся людей птиц и животных. Альбатросам в прошлые, не такие уж и далёкие времена, просто крупно повезло. Их истребляли миллионами, а им удалось уцелеть.Моряки и китобои заезжали на какой-нибудь остров, где была колония альбатросов и начинали собирать яйца и заготавливать пух и жир. Делалось всё это очень просто. Яйца собирали вручную, птенцов забивали, снимали с них пух, а затем из тушек вытапливали жир. За один приём с острова уплывали десятки тысяч яиц, несколько тонн жира и неимоверное количество пуха. Альбатросы исчезали прямо на глазах. Дошло до того что белоспинный альбатрос, один из видов, живущих в Северном полушарии, на островах, омываемых течением Куросио, в 1949 году был признан вымершим, но одна из особенностей этих птиц всё-таки не дала исчезнуть этому виду. Длительное нахождение в море нескольких особей этого вида гигантской птицы привело к тому, что не всех белоспинных альбатросов успели убить. Когда люди опомнились и на отстрел этого вида был наложен строжайший запрет, к местам гнездовий вернулось несколько птиц, которые начали размножаться. Сейчас в мире существует несколько сотен этой редкой птицы, чего, конечно же, не достаточно чтобы появилась уверенность, что белоспинный альбатрос снова будет встречаться на пути моряков.

Не хочется даже говорить о том, как страдают альбатросы от загрязнения моря мусором, особенно пластиковым, и от разливов нефтепродуктов. От этом столько уже написано и снято фильмов, что скоро в глазах будет рябить. Приведу одну лишь цифру – в Красную книгу занесено 19 видов альбатросов из существующих 21.

Владимир Жестков