Шаманизм — в мегаполисы! (в Москве прошёл шаманский фестиваль «Конь-самолёт, или Небесное зеркало»)
Запах можжевелового дыма не раз разносился по «Индрикграду». На протяжении трёх дней здесь состоялось 27 часов шаманских практик, лекций, семинаров, мастер-классов. Три дня здесь пытались ответить на вопрос «Возможно ли и нужно ли практиковать шаманизм в условиях жизни в мегаполисе?».
Шаманка надевает на голову металлический обруч с колокольчиками, берёт в руки большой ритуальный бубен, отделанный белой козлиной шерстью, закрывает глаза и начинает камлать. Сперва она бьёт в бубен тихо, так что его вибрации лишь слегка окутывают собравшихся. Потом начинает ударять всё сильнее, и в передних рядах поднимается самый настоящий степной ветер (притом что дело происходит в закрытом помещении). Шаманка вращается вокруг своей оси и, не прекращая отстукивать ритм, что-то поёт, хрипит, тихо приговаривает, шепчет. Вдруг — душераздирающий крик. Нечеловеческий смех. И снова бубен.
«Больше не фотографируйте ничего вообще никто», — органично вплетает она в ткань своих заклинаний слова, обращённые к фотографам. Она прыгает, топает, на разные голоса воет, стонет, скулит, поплёвывает и издаёт другие звуки, явно обращённые не к людям (большинство из которых внимает с закрытыми глазами и сложенными ладонями).
Звук бубна становится всё тише, на первый план выходят колокольчики… Шаманка оставляет бубен и начинает быстро ходить по рядам, окуривая свидетелей камлания горным можжевельником. Около некоторых зрителей она останавливается и стегает их плёткой по спинам. Судя по силе звука, иной раз ударяет она довольно больно, кое-кто даже вскрикивает. Раздаются плевки, короткие порывистые диалоги, шёпот заклинаний, снова колокольчики, опять свист плётки… Диалоги становятся всё пространней и конкретней. Некоторые обращаются к шаманке со своими насущными проблемами и просьбами.
Постепенно собравшиеся выходят из транса. Кто-то просветлённо смотрит в потолок, кто-то потирает затёкшие конечности…
Центр Москвы, «Винзавод», 18 сентября 2009 года, центр этнической экологии и культурного развития человека «Индрикград». Одиннадцать часов вечера. Заканчивается открытие международного этнографического фестиваля мастеров древнесибирских духовных практик и неошаманских психотехнологий «Конь-самолёт, или Небесное зеркало». Шаманку зовут Вера Сажина, она одна из активнейших практикующих шаманов Тывы, основательница религиозной организации тувинских шаманов «Уш-Моорук» («Три хребта»). А то, что она делала под занавес первого дня фестиваля, называется «обряд очищения бубном», который постепенно перерос в обряд очищения ээренями, духами-помощниками.
«Шаман стучит в бубен очень редко. И очищает бубном очень редко, — говорит Вера Сажина. — Чаще всего, когда люди приходят на приём к шаману, он очищает с помощью своих ээреней (духов-помощников). То есть шаману необязательно стучать в бубен, чтобы убрать болезни и злые силы. Ему достаточно просто подуть на человека или немножко поплевать. Или зажечь можжевельник, окурить человека. Или коснуться магическим предметом. Например, вот этой плёточкой духа Кымчи. Но когда шаман стучит в бубен, это прекрасное время. В этот момент шаман как будто летает на волшебном коне».
Запах можжевелового дыма ещё не раз разносился по «Индрикграду». На протяжении трёх дней здесь происходило нечто... 27 часов шаманских практик, лекций, семинаров, мастер-классов. Настоящие практикующие шаманы из Тывы, Хакасии, Бурятии, Якутии. Психологи, антропологи, историки и просто интересующиеся. Три дня все они делились опытом, объясняли друг другу сущность шаманизма и пытались ответить на заочно сформулированный вопрос «Возможно ли и нужно ли практиковать шаманизм в условиях жизни в мегаполисе?».
Одни говорили о тотальной оторванности городского жителя от природы, о его отчуждённости, о замкнутости и узости его сознания на фоне всё большего технологического усложнения окружающего мира. И приходили к выводу, что всерьёз заниматься в таких условиях шаманскими практиками хотя и трудно, но просто необходимо. Чтобы совсем не потерять человеческий облик.
Другие непосредственно брались за дело и показывали самые нужные техники, и тогда зал, в котором происходило действо, превращался в один сплошной ритуальный шатёр. Третьи просто фотографировали и с любопытством разглядывали некоторых ряженых участников фестиваля.
«На самом деле мы все анимисты и хотим освободиться от контроля, удрать из клетки матрицы, — сказал один из участников фестиваля антрополог из США Майк Анук. — В городе, в этих стеснённых и контролируемых условиях мы все ищем какой-то внутренней духовной свободы. Потому что мы все в душе охотники-собиратели и в городе часто чувствуем себя как в ссылке. И впадаем в уныние. Ведь по природе своей мы не хотим контролировать ни себя, ни других и насиловать землю и окружающую среду… И несмотря на эту раздвоенность и напряжённость (что мы такие, а окружающий мир — другой), некоторые из нас, городских жителей, находят для себя нишу. Например, есть созерцательные художники и учёные. Или даже те люди, которые всю жизнь не знают, чем бы они хотели заняться, — может быть, они-то и есть истинные городские шаманы, анимисты и охотники-собиратели… Поскольку мир будет становиться в ближайшее время всё более контролируемым и усложнённым, то, как противодействие этому процессу, всё сильнее будет развиваться шаманизм и другие исконные верования и религии. За шаманизмом будущее».
Другой участник фестиваля (и один из его организаторов) — Олард Эльвиль Диксон (посвящённый шаман, исследователь шаманизма, автор множества книг по традиционным верованиям народов Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока) — к этому добавил: «Шаманизм — это не только религия. Религия религией, но шаманизм — это ещё и реальное знание и конкретная техника, которая работает вне зависимости даже от того, к какому вероисповеданию принадлежит человек. Шаманизм именно потому и дожил до наших дней (а это как минимум 9 тыс. лет), что он легко адаптируется к совершенно разным религиозным системам и верованиям. Он очень толерантен. Поэтому обучиться шаманским приёмам и техникам может абсолютно любой человек. Это просто техники, которые позволяют раскрыть в себе нечто такое, что есть изначально в нас самих. Мы родились такими».
Обозначив одну из задач фестиваля «Конь-самолёт, или Небесное зеркало» как подведение итогов, Олард Эльвиль Диксон рассказал об истории шаманизма в России и текущем положении дел в шаманском сообществе.
В нашей стране шаманизм — одна из официально признанных религий. А в Республике Тыва и вовсе государственная религия наравне с буддизмом (шаманизм и буддизм там сильно переплетены, и тувинцы часто говорят, что шаманизм и буддизм — это два крыла, которые поднимают человека над его смертной природой). Первый шаманский съезд произошёл в 1993 году в Тыве, в городе Кызыле. Тогда же случилось и официальное признание шаманизма как одной из религиозных конфессий нашей страны. С тех пор существует шаманский профсоюз, и у большинства действующих шаманов имеется официальное удостоверение шамана.
Сейчас существует много ответвлений шаманского учения: например, «Белая вера» на Алтае и культ «Тэнгэри» (культ Вечного синего неба), который охватывает огромные пространства Центральной Азии. Очень сильно развивается шаманизм в Якутии, несмотря на то что там наблюдается серьёзное противостояние между шаманизмом и господствующим православием.
При этом в некоторых регионах, где шаманизм был исконной религией, сейчас традиция прервана. Например, на Чукотке шаманизм был во времена СССР практически полностью уничтожен. На Камчатке сохранились только какие-то остатки в виде этнических ансамблей. Не так давно скончались последние великие посвящённые шаманы на полуострове Таймыр. На европейской части России среди угорских народов тоже когда-то существовала шаманская традиция, но со временем она была полностью поглощена христианством, и сейчас шаманов там практически не осталось.
Вообще шаманов в России мало. По реестру шаманов — не более 500 человек на всю страну. Шаманы объединяются в шаманские общества. Самое известное из таких обществ называется «Дунгур» («Бубен»), это религиозная организация тувинских шаманов. Там же, в Тыве, работают общества «Тос Дээр» («Девять небес»), «Адыг Ээрен» («Дух медведя»), «Уш-Моорук» («Три хребта»). Несколько религиозных шаманских объединений существовало до недавнего времени и в Хакасии, но все они сейчас, по словам Диксона, распались.
Но в Тыве шаманизм процветает. В республике есть множество шаманских клиник. Если человек, например, чем-то заболел, то он может позвать не только врача, но и шамана. И более того — даже если больной уже находится в государственной больнице, он и туда может вызвать себе шамана.
«Обычно шамана приглашают люди, когда у них есть какая-то нужда, потребность, — рассказывает Вера Сажина. — Чтобы очистить дом, создать радостные отношения в семье, предотвратить несчастье, остановить смерть, если кто-то умер в доме из родственников. Вывести из дома духов умерших и опасных вредоносных духов. Чтобы рождались дети в доме и было благополучие. Иногда для совершения обряда на благополучие рода шамана вывозят в тайгу вместе со всей семьёй, там кормят духов тайги и совершают обряд, например, освящения шаманского дерева. Часто люди приходят в гости к шаману, в его дом. Например, чтобы им погадали. В процессе гадания шаман по вашей просьбе создаёт вам благополучную судьбу и создаёт преграды для злых сил, которые отнимают счастье, отнимают деньги и даже здоровье. Конечно, шаман ещё и лечит, снимает проклятия, порчу, сглаз… В общем, спектр деятельности шамана очень разнообразен».
Для многих тувинцев шаманизм — это необходимая составляющая повседневного образа жизни. В той или иной степени шаманскими приёмами пользуются там не только шаманы, но и простые люди. И по замыслу организаторов прошедшего фестиваля неплохо было бы распространить эту практику повсеместно, особенно в мегаполисах. Потому что это один из немногих действенных способов вернуться к себе. Вспомнить, что реальный мир намного больше, ярче и разнообразнее, чем мы привыкли об этом думать, и что всё в мире взаимосвязано, а добро и зло очень сильно переплетены…
«Сейчас такое время, когда нужно всем шаманам объединиться, потому что шаманские практики будут играть всё большую роль. Может быть, это будет уже не шаманизм, а нечто более совершенное и высшее. И все должны быть к этому духовно и физически готовы. Поэтому такие фестивали очень важны, и их нужно проводить как можно чаще» — так под конец фестиваля сказала корреспонденту «Часкора» шаманка из Якутии по имени Кюнь Сагары. И похоже, она права.
132