Слово о Личности с большой буквы. О педагоге-новаторе Михаиле Щетинине

Как бы сегодня ни хаяли советский режим, как бы ни выпячивали его гримасы, оставляя за кадром достижения и позитивные моменты, никто не решится оспорить тот факт, что в то время в стране существовала чётко налаженная система профориентации и подготовки кадров. В ней действовали механизмы, вовлекающие человека буквально с детсадовского возраста в поле зрения социальных институтов. Они – с помощью множества приёмов и способов – помогали ему в профессиональном выборе. Обычным явлением было шефство заводчан над ведомственными детскими садами и школами, проведение семейных мероприятий, где ребёнку давали понять, что он должен продолжить дело родителей. Возможностей получить профессию у школьника было немало. И потом, когда студент становился дипломированным специалистом, на предприятии ему объясняли: как нет предела совершенству, так не существует конечной станции в накоплении знаний и расширении кругозора. Интенсивность продвижения по карьерной лестнице напрямую зависела от стремления человека повышать свою квалификацию.

Увы – переход на рыночные рельсы если не полностью разрушил вместе с другими полезными институтами и упомянутую профессиональную эстафету, то изрядно сузил и сократил её коридор. Существующая ныне система образования и повышения квалификации кадров в России (если отдельные фрагменты можно назвать таковой), по мнению доктора философских наук, президента-ректора Российской академии государственной службы при Президенте РФ Владимира Егорова, не в состоянии предложить экономике достаточного количества специалистов, способных работать в рыночных условиях. Как и удовлетворить требования, которые предъявляются к ней работодателями, будь то государство или бизнес. Он справедливо полагает, что «не только бизнес, но и государство в лице руководителей экономических министерств готовы платить большие деньги, чтобы привлечь необходимых специалистов, но часто их просто нет на рынке труда. Из-за подобного дефицита ценность хорошего специалиста возрастает многократно. Учитывая, что вознаграждение за труд у нас и в развитых странах отличается существенно, лучшие кадры выталкиваются за границу. Прежде всего это касается подготовки квалифицированных управленцев высшего звена, которых на Западе именуют топменеджерами».

Именно потому, что наш журнал разделяет тревогу о будущем России, которое не может быть благополучным, если каждым механизмом этого огромного корабля не будут управлять подлинные мастера своего дела, мы и решили посвятить данный номер проблеме воспитания и профессионального совершенствования кадров. Повторю: говорить о том, что данная система полностью покоится в руинах, неправильно, она пока держится на плаву за счёт старых накоплений. Но ключевое слово здесь – пока. Россия пока еще обладает кадровым потенциалом, способным решать масштабные задачи социально-экономического развития страны. Пока ещё формирование и развитие кадрового потенциала хотя бы частично обеспечиваются созданной в предшествующие годы системой профессионального образования, повышения квалификации и переподготовки кадров. Пока ещё сохраняется высокий образовательный уровень кадров предприятий и организаций. К примеру, в ряде отраслей почти 2/3 занятых в экономике имеют специальное образование. Пока ещё мы надеемся на достойную смену: в высших и средних учебных заведениях обучается около 7 млн студентов. Оптимизм внушает и то обстоятельство, что есть в нашей стране люди, которые не просто констатируют проблемы и сетуют об утратах, но реально решают одни и восполняют другие. Об одном из таких подвижников, создавших свою уникальную школу подготовки специалистов самого разного профиля, а главное, патриотов Отечества, готовых творить и созидать, мы и расскажем в этом выпуске. То, что сегодня делается в России для профобразования, не в состоянии предложить экономике достаточное количество специалистов, способных работать в рыночных условиях. *** Таков уж, видимо, наш менталитет, только людей ярких, неординарных никогда особо в России не любили. В школе их называли выскочками, ботанами и, сбиваясь в стаю, доказывали преимущество силы над умом и талантом. Став взрослыми, вчерашние «выскочки» ощущали себя травой, пробивавшей асфальт. Сумели – честь им и хвала, есть возможность сказать своё слово, оставить свой след, воплотить в жизнь свои идеи. Нет – становись, как большинство, зимой и летом одним цветом – серым. У нас ведь тех, кто высовывается, отстреливают беспощадно и без права на суд присяжных.

Мы с Михаилом Петровичем Щетининым знакомы не один десяток лет, и я всегда восхищался мужеством этого человека. «Выстрелы» в его сторону начались практически сразу после того, как он бросил вызов традиционной системе образования. Нельзя сказать, что он был неким пассионарием, посвятившим жизнь борьбе с существующим строем. Его заслуги на «школьной ниве» время от времени отмечались наградами и званиями – почётными грамотами, значками «Отличник народного просвещения РСФСР» и УССР, медалью «За трудовую доблесть», званием «Заслуженный учитель России» . С 1991-го года М.П.Щетинин – член Российской Академии Образования. Тем не менее для этого мятежного человека «покой» был скорее в бурях, нежели в «почивании на лаврах». Вовсе не охота к перемене мест толкала его к частым переездам: дагестанский Кизляр, посёлок Ясные Поляны Белгородской области, село Зыбково на Кировоградчине (Украина), затем станица Азовская в Краснодарском крае и, наконец, нынешняя прописка – Текос, посёлок близ Геленджика. Причина проста, как мир: как только школа Щетинина начинала своими очевидными достижениями входить в противоречие с традиционной, «возмутителю спокойствия» указывали на дверь. Точнее, создавали все условия для того, чтобы его деятельность стала невозможной.

Так было до тех пор, пока педагог-новатор не пришёл к закономерному выводу: встроить свою методику образования в уже существующую не получится. Необходимо отмежеваться и создавать собственную школу, где процесс длится непрерывно и без помех со стороны «доброжелателей». Так появилась школа-интернат в Текосе. И новая порция оплеух в СМИ и Интернете, где щетининский лицей именовали и сектой, и профанацией, и бантустаном для зомби. А в «бантустан» ежедневно приезжают по 2-3 делегации из разных городов России и зарубежья. Сюда хотят устроить своих детей огромное количество родителей – конкурс иной раз доходит до 4 тысяч на место! На базе школы защищают кандидатские и докторские диссертации, проводят мастер-классы. Лицеисты при желании получают одновременно по 2-3 высших образования.

Кстати, мой сын год провел в школе Михаила Петровича – дольше там учиться не позволили обстоятельства. Но этот год наложил позитивный отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Мы со Щетининым стали друзьями, часто созванивались, встречались. Одно время я мечтал, чтобы его школа нашла прописку неподалёку от Набережных Челнов. Не получилось по целому ряду причин, но зато завязались тесные контакты Текоса с Татарстаном. Вот уже пять лет воспитанники лицея получают базовое образование в Набережночелнинском институте социально-педагогических технологий и ресурсов.

Впрочем, не стоит повторяться, рассказ о школе, надеемся, убедит даже махровых скептиков в том, что методика Щетинина имеет право не только на существование, но и достойна того, чтобы её взяли на вооружение педагоги с незашоренным восприятием мира. В каждом фрагменте статьи основатель Школы III тысячелетия так или иначе присутствовал, это естественно – нет ни одной стороны жизни лицея, которая остаётся без его пристального внимания. Но та позиция, которой М.П.Щетинин остаётся верен практически полвека, заслуживает отдельного интервью.

И последнее – то, что мне кажется важным ключом к пониманию личности моего собеседника. Всемирно известный американский психолог, автор бестселлеров «Игры, в которые играют люди», «Введение в психоанализ для непосвящённых» Эрик Берн выдвинул очень интересную теорию – о зависимости характера и даже судьбы человека от того, какие сказки он любил в детстве. На примерах из своей практики Берн показал, как в раннем детстве закладывается жизненный сценарий человека, из каких «кирпичиков» и «камешков» он строится и на чём замешан. Не упрощая и не принижая роли родителей и влияния на ребёнка окружения, он высказал предположение, что немалое значение в сочинении жизненного «сценария» имеют сказки, песни, стихи и рассказы. Выбирая любимые сюжеты и истории, малыш таким образом сам пишет себе азимут судьбы. Процесс этот неотвратимый – ведь, как правило, к четырём годам у каждого человека имеется первый, самый важный набросок жизни. Опираясь на свою практику, американский психолог Берн показал, как в раннем детстве закладывается жизненный сценарий человека, из каких «кирпичиков» он строится. Сотрудники Красноярского педуниверситета пришли к выводу: малыши любого возраста готовы «креативить», им это нравится!

Михаил Петрович интуитивно это понял в раннем детстве. Как и то, что страх перед школой, учителями, гневом родителей за невыученные или прогулянные уроки убивает в ребёнке, рождённом созидать, творческое начало. И вот всё чаще мы видим, что учёные и педагоги от совести бьют тревогу: дети, пару лет поучившись в школе, перестают творить! Например, сотрудники Красноярского педуниверситета пришли к таким выводам: малыши любого возраста готовы «креативить», им это нравится! А вот система образования, постоянные тестирования, натаскивание на ЕГЭ направлены не на развитие способности детей, а на утилитарное потребление готовых знаний. Так что «думайте сами, решайте сами», прав ли Щетинин в своём противостоянии стереотипам и доверили ли бы вы ему и его соратникам своих драгоценных чад.