Женщина в деревне

Я решила выложить сегодня заметку именно про женскую деревенскую жизнь. Оговорюсь сразу, что речь тут идет, в основном, именно о переехавших, то есть, о женщинах, которые побыли городскими и стали сельскими. 

Конечно, если кому надо трудностей и надрыва, такое тоже можно найти. Но все же я считаю, что деревня женщине идет скорее, на благо. 

Женщины здесь такие же, как в городе – любят наряжаться, говорить о других людях и украшать по мере умения окружающий мир. И очень отличаются от тех, что в городе – у них нет нормированного рабочего дня, они не ходят на службу в офис и не сдают детей в садик. Но есть отличия в том, как живут-поживают женщины, которые всю жизнь тут прожили, и те, кто из бывших городских. 

Как я уже упоминала, в нашем селе удивительные старухи. У них стать, острые языки и хохоток, они в восемьдесят поднимают огород без помощников и закрывают по сто банок с помидорами. Они все еще наряжаются в платки и черные юбки с цветными передниками, так же, как тут ходили сто лет назад. 

Следующее поколение, дочери этих старух, те, кто еще в силе. Это женщины от сорока до шестидесяти. Они все управляются с немалым хозяйством, они – последние, кто держит в селе коров. И в их глазах уже нет уверенности, что они живут так, как должно. Они слыхали, что есть другая жизнь, с наращиванием ногтей и отдыхом в Турции. Потому дочерей они пытаются при любой возможности отправить в город, учиться и замуж. А потом начинают хиреть и теряют смысл в жизни. Мне кажется, что они, выпустив детей из дома, уже не видят в себе никакой ценности. Расцветают они лишь в те дни, когда приезжают внуки. 

Молоденькие девочки деревню, с одной стороны, любят. С другой, тяготятся. Здесь их мир, воля, где они были наедине с деревьями и холмами, где можно было бегать с подружками дотемна, где все понятно, где вся улица знакома. Но вот они выросли, и они тоже отравлены телевизором. Поэтому в нашей деревне не рожают: девочки уезжают за принцами, за жизнью в съемных квартирах и общежитиях, за шоппингом и дансингом. В общем, наблюдается провал. 

Из трех ликов женской сути нам сегодня в деревне явлена только Старуха и местами – Мать. Невесты тут больше не живут, не красуются, не играют лентами в косах. Поэтому девчонкам, которые кое-где еще подрастают у местных семей, не на кого смотреть и перенимать искусство красоваться. 

Теперь расскажу, как поживают женщины из «переехавших». Первое время мы в селе пребываем в такой же растерянности, как наши мужчины. Вместо упорядоченных квадратных метров городской квартирки мы получаем в распоряжение дом. А дом – это закоулки, уголки, и вечная череда мероприятий по улучшению обустройства. И снаружи кажется, что это ужасно хлопотно. Но через полгода замечаешь, что за этими занятиями кое-что меняется к лучшему. Равновесия на душе становится куда больше. Из статуса «жительница квартиры номер восемь» женщина перебирается, наконец, в положение хозяйки. 

Шоппинг в деревне заключается в визитах за всякими мелочами в сельпо и на местный рыночек, который работает трижды в неделю. Поэтому вместо забега по магазинам мы тешим себя забегами по окрестностям. Вышла в сад – принесла подол шампиньонов. Прошлась по холмам – набрала шиповника, боярышника и опят. Удовольствия получается больше, и куда экономнее. 

Следующее наше наслаждение – общение друг с другом. Наше село сильно растянуто, живут «понаехавшие» в среднем в километре друг от друга, и поэтому поход в гости на чай – это регулярный моцион и обмен новостями. У большинства из нас в домах не подключена антенна телевизора, его заменяет Интернет. Поэтому мы говорим о новостях наших собственных: о новой вышивке (как я заметила, многие женщины, переехав в село, начинают всячески рукодельничать), об овечке, которая принесла тройню, о семинаре, который только что одна из нас провела в городе (ну да, надо же куда-то умище и квалификацию девать). 

При этом руки сами тянутся что-нибудь делать. Как я заметила, многие женщины, переехав в село, начинают рукодельничать как-то незаметно для себя и почти против воли. По крайней мере, я знаю пару дам, которые декларировали полное отсутствие желания что-то шить-вышивать. Теперь одна валяет из шерсти валеночки и шапочки, а другая учится прясть. Рукоделие умиротворяет, как и общение с другими женщинами. А когда нам спокойно, всем спокойно. И бывшие эмансипе вкладывают силу не в борьбу и гнев, а в плетение изгороди из лозы. И, почему-то, довольны. 

Тем не менее, при желании тут есть, куда вложить жар души. Учительница литературы из нашей школы создала баскетбольную команду из старшеклассниц, и теперь они уделывают юниорок по всей области. Другая пылкая леди ринулась всем нерастраченным жаром в церковные дела: в храмовой отчетности нынче порядок, и попробовал бы кто пикнуть. Третья организует субботники и собирает мусор с песнями по всему селу. 

Еще одна важная для женщины вещь: она знает, что в деревне ее дети практически в безопасности. Ну да, они могут куда-нибудь свалиться или наколоть ногу о гвоздь, но зато вокруг нет ни наркоманов, ни бурного автодвижения, ни ядовитой городской грязи. Только экологически чистый чернозем и внимательные старушки по лавочкам. Если что, присмотрят. Дети не висят на подоле у матери, как это происходит в городе – они идут играть с другими детьми. Матери не нужно отдавать детей в учреждение специально обученным людям. Это крайне благотворно сказывается на состоянии. 

И на круг получается, что простая деревенская женщина куда спокойнее и довольнее, чем городская. Она реже носит каблуки и почти никогда не делает салонную укладку. Она чаще гуляет и дольше спит. Она не бывает в фитнесс-залах, но постоянно занимается нетяжелым физическим трудом. Нетяжелым – потому что в деревне все женщины, в основном, в парах, и поэтому носит и копает непосильное мужчина. И это еще один фактор душевного благополучия сельской дамы. У нее есть приятельницы и знакомые разных возрастов, и мало трагических известий из телевизора. Это то, что Тата Олейник не так давно в своей статье назвала «викторианской жизнью» и лучшим способом избежать депрессий. И если вспомнить, что большая часть потребителей антидепрессантов в Воронеже – женщины, то в итоге окажется, что сельская жизнь, подобная будням амишей, — один из лучших рецептов счастья для прекрасного пола. 

Ирина Мальцева