Школа, в центре которой — человек: возвращение к истокам воспитания

По следам мысли В.А. Сухомлинского

«Я считаю, что школа лишь тогда школа, когда главный предмет в ней – человековедение, когда познание мира начинается с познания человеческой души и на основе этого познания формируются убеждения…» Эти слова Василия Александровича Сухомлинского звучат сегодня как вызов и как надежда. Вызов — потому что современная школа всё чаще ставит во главу угла результаты тестов, цифровые отчёты и нормативы. Надежда — потому что мысль о том, что воспитание должно начинаться с понимания человека, не теряет актуальности, а, напротив, становится всё более востребованной.

Человековедение: забытый или ещё не открытый предмет?

Что такое человековедение? Это не просто набор психологических знаний или уроки морали. Это глубокое, последовательное и искреннее постижение человеческой природы, развитие эмпатии, умения понимать себя и других. Это предмет, который нельзя выучить по учебнику, но без которого невозможно вырасти Человеком.

В школе Сухомлинского человековедение не преподавалось как отдельный предмет, но пронизывало все сферы образовательного процесса. Он учил детей наблюдать за собой и своими поступками, видеть чувства за поступками других, находить слова для боли и для радости. Это была школа сердца, где интеллект и душа шли рука об руку.

Почему без познания души знание мира становится неполным?

Современное образование даёт ученику знания о мире — научные теории, исторические факты, технологические навыки. Но если при этом ученик не понимает, зачем он учится, что для него добро и зло, что значит быть счастливым, свободным, честным — все эти знания могут оказаться не во благо.

Школа без человековедения — это как дом без фундамента: красиво, но неустойчиво. Мы видим, как часто талантливые молодые люди теряются в жизни, не умея строить отношения, не зная себя, не различая истинные цели от навязанных.

Формирование убеждений: процесс, который начинается с доверия

Сухомлинский подчёркивал: воспитание — это не дрессировка и не внушение. Это выращивание убеждений через проживание, через личный опыт, через диалог. А чтобы ребёнок мог формировать убеждения, он должен чувствовать себя в безопасности, быть услышанным, иметь возможность размышлять.

В этом смысле роль учителя — не быть транслятором готовых истин, а быть соучастником внутреннего роста ребёнка. Наставником, который не боится говорить о сложном, делиться сомнениями, искать истину вместе с учениками.

Можно ли вернуть человековедение в школу?

Это не вопрос реформ или новых стандартов. Это вопрос внутреннего выбора каждого учителя, каждой школы, каждого родителя. Можно начать с малого — с живого разговора с учеником. С обсуждения прочитанного не только с точки зрения стиля, но и с точки зрения смысла. С вопросов не "что ты выучил?", а "что ты почувствовал?", "что ты думаешь об этом?".

Возвращение человековедения — это возвращение к человеку в образовании. И, возможно, именно это и есть настоящее обновление школы: не в новых технологиях, а в возрождении искреннего интереса к тому, кто перед тобой. В ребёнке — и в себе самом.

Автор: Валерий Катрук